На Красной площади вообще танцуют - все. Произносить эту фразу лучше, подражая герою блистательного Юрия Яковлева из "Иван Васильевич меняет профессию". Киноцитат немало: от мультфильмов до "Бриллиантовой руки". Представьте сцену: под гомерический хохот трибун оркестр хором уговаривает лежащего на брусчатке музыканта в гипсе: "Сеня, береги руку!". Кремлевские камни и мистерия фестиваля обладают лечебным эффектом. "Сеня" неожиданно легко встает и акробатически танцует на руках.
Оркестр духовых и ударных инструментов "Юнга" из Новороссийска привез номер "Барабан шоу", во время которого в пляс пустился даже их дирижер.
Нереальность происходящего дополняет еще одна сцена: рядом с рок-группой Четвергова танцуют два богатыря. Рост под два метра, оба... в мундирах первой роты Президентского полка. Напомню: первая рота - это те, кто обеспечивает церемонии в Кремле с участием первых лиц.
Впрочем, о том, как невозможное стало возможным, - читайте в ближайшем номере "толстушки" "РГ". Секреты во всех деталях раскроют Дмитрий Четвергов и командир Президентского полка генерал-майор Андрей Филякин.
А мы возвращаемся на Красную площадь. Впервые в Москве военные музыканты из Японии: Центральный оркестр Сухопутных сил самообороны. И что такого? А с точки буквы закона РФ визит военного оркестра (из любой страны) определяется как ввод иностранного воинского контингента на территорию России. А если они прилетают еще и с оружием, тут вообще столько формальностей, что без МИДа и минобороны не обойтись. Например, японцев приглашал лично министр обороны Сергей Шойгу.
Египтяне устроили нечто невоображаемое: маршировали в образе войск фараона под "Марш победителей" из "Аиды" Джузеппе Верди.
Игорь Бутман исполнил джазовую композицию Lili was here, срывали аплодисменты Хибла Герзмава и Анита Цой.
Отныне у фестиваля есть одна официальная душа (Тамара Гвердцители - так ее назвали организаторы) и два талисмана. Мирей Матье давно талисман. В этом году для нее подготовили лимузин "Аурус" с эскортом из бесшумных байков "Иж". А отныне талисман N2 - Дэвид Джонстон, лидер кельтского оркестра волынок и барабанов.
И наконец главное: фестиваль подтвердил репутацию шоу, где творятся немыслимые вещи. Здесь выступают коллективы из Республики Корея и КНДР. Они почти рядом. Такого не было. Нигде и никогда.
На Красной площади звучат и опера, и ностальгические советские композиции, под которые влюблялись наши дедушки и бабушки. Высокую тоску Верди и Генделя сменяет заводной кельтский марш на волынках "Чистка коровника О Джорджи", под которые танцуют феи-красавицы в зеленых и красных нарядах. На сцену выходит солист и под аккомпанемент волынок поет "Калинку". Исполняет без акцента, на чистом русском. Потом вдруг выясняется, что это рабочий сцены Андрей Дудин. Приехал на мини-тракторе: буксирует танцевальный помост. Кельты попросили его спеть. Ну а чего упрямится, когда душа поет?..
В общем, у бурных чувств неистовый конец... Не я подметил - Шекспир. Только у Шекспира концовки всегда печально-трагические. У нас лучше: на душе легкая грусть. Щемит сердце от расставания. Но это ненадолго. Через год встречаемся в это же время. И место встречи изменить нельзя: у Спасской башни.
На Красной площади вообще танцуют - все. Произносить эту фразу лучше, подражая герою блистательного Юрия Яковлева из "Иван Васильевич меняет профессию". Киноцитат немало: от мультфильмов до "Бриллиантовой руки". Представьте сцену: под гомерический хохот трибун оркестр хором уговаривает лежащего на брусчатке музыканта в гипсе: "Сеня, береги руку!". Кремлевские камни и мистерия фестиваля обладают лечебным эффектом. "Сеня" неожиданно легко встает и акробатически танцует на руках.
Оркестр духовых и ударных инструментов "Юнга" из Новороссийска привез номер "Барабан шоу", во время которого в пляс пустился даже их дирижер.
По-моему, в реальность происходящего не до конца верят и сами участники. "Скажи кому-нибудь 20-30 лет назад: будет время, когда на главной площади России откроют военно-музыкальный фестиваль зарубежной роковой композицией, а военный оркестр выступит в тандеме с рок-музыкантами - это прозвучало бы как фантастика", - говорит лидер рокеров Дмитрий Четвергов.
Нереальность происходящего дополняет еще одна сцена: рядом с рок-группой Четвергова танцуют два богатыря. Рост под два метра, оба... в мундирах первой роты Президентского полка. Напомню: первая рота - это те, кто обеспечивает церемонии в Кремле с участием первых лиц.
Впрочем, о том, как невозможное стало возможным, - читайте в ближайшем номере "толстушки" "РГ". Секреты во всех деталях раскроют Дмитрий Четвергов и командир Президентского полка генерал-майор Андрей Филякин.
А мы возвращаемся на Красную площадь. Впервые в Москве военные музыканты из Японии: Центральный оркестр Сухопутных сил самообороны. И что такого? А с точки буквы закона РФ визит военного оркестра (из любой страны) определяется как ввод иностранного воинского контингента на территорию России. А если они прилетают еще и с оружием, тут вообще столько формальностей, что без МИДа и минобороны не обойтись. Например, японцев приглашал лично министр обороны Сергей Шойгу.
Египтяне устроили нечто невоображаемое: маршировали в образе войск фараона под "Марш победителей" из "Аиды" Джузеппе Верди.
Игорь Бутман исполнил джазовую композицию Lili was here, срывали аплодисменты Хибла Герзмава и Анита Цой.
Отныне у фестиваля есть одна официальная душа (Тамара Гвердцители - так ее назвали организаторы) и два талисмана. Мирей Матье давно талисман. В этом году для нее подготовили лимузин "Аурус" с эскортом из бесшумных байков "Иж". А отныне талисман N2 - Дэвид Джонстон, лидер кельтского оркестра волынок и барабанов.
И наконец главное: фестиваль подтвердил репутацию шоу, где творятся немыслимые вещи. Здесь выступают коллективы из Республики Корея и КНДР. Они почти рядом. Такого не было. Нигде и никогда.
На Красной площади звучат и опера, и ностальгические советские композиции, под которые влюблялись наши дедушки и бабушки. Высокую тоску Верди и Генделя сменяет заводной кельтский марш на волынках "Чистка коровника О Джорджи", под которые танцуют феи-красавицы в зеленых и красных нарядах. На сцену выходит солист и под аккомпанемент волынок поет "Калинку". Исполняет без акцента, на чистом русском. Потом вдруг выясняется, что это рабочий сцены Андрей Дудин. Приехал на мини-тракторе: буксирует танцевальный помост. Кельты попросили его спеть. Ну а чего упрямится, когда душа поет?..
В общем, у бурных чувств неистовый конец... Не я подметил - Шекспир. Только у Шекспира концовки всегда печально-трагические. У нас лучше: на душе легкая грусть. Щемит сердце от расставания. Но это ненадолго. Через год встречаемся в это же время. И место встречи изменить нельзя: у Спасской башни.
Текст: Игорь Елков