В мире с добычей нефти все обстояло сравнительно стабильно до середины 60-х годов прошлого столетия. Пока главный специалист компании Shell Кинг Хуберт не предложил кривую зависимости ежегодной добычи нефти от извлекаемых ее запасов для 48 южных штатов США. Полученная кривая по форме представляет собой колокол с симметричным ростом добычи нефти с начала ее промышленной добычи в 60-е годы прошлого столетия с последующим ее падением, причем, пик добычи пришелся на 1970 г. Хуберт говорил, что упадок добычи нефти произойдет непременно, несмотря на совершенствование методов бурения и применение новой техники добычи нефти. По его мысли, после «пика», или максимальной точки добычи, во всех американских штатах идет падение добычи (пик добычи и далее нулевой прирост).
Это открытие вызвало первый углеводородный шок в мире. Однако практика показала, что все не так страшно. Кривые Хуберта были построены для традиционных нефтей. Во второй же половине прошлого века были открыты месторождения нетрадиционных нефтей (в начале – тяжелых нефтей и природных битумов (ПБ), затем сланцевых нефтей и ультранизкопроницаемых пород), которых в природе оказалось в разы больше традиционных нефтей. Одновременно были созданы новые методы повышения нефтеотдачи и выявлены факты переформирования залежей, что существенно увеличило извлекаемые ресурсы традиционных нефтей на поздней стадии и длительность поздней стадии (в 3–4 раза). Ресурсы традиционных нефтей на месторождениях существенно возросли [2, 3].
Но несравненно больший потенциальный ресурс дают выявленные процессы дегазации Земли и подпитки осадочного чехла углеводородами из недр планеты через каналы в КФ, что по существу превращает углеводородные ресурсы в возобновляемые, делает углеводородный потенциал недр практически неисчерпаемым[4].Эти открытия кардинально меняют динамику добычи нефти за счет постоянного наращивания запасов в процессе длительной эксплуатации крупных месторождений (рис. 1а, 1б) [3].
Вышеизложенное предполагает возможность в развитии нефтедобычи перейти от кривой Хуберта к новым методам развития добычи, существенно расширяя потенциал углеводородной энергетики (рис. 2).
Таким образом, углеводородный потенциал планеты оказывается огромным, рассчитанным на дальнейший рост населения.
Однако уже стало общим местом утверждение, что управление ресурсами планеты – это дело политиков.
Красноречивая цитата: «Тэковский бизнес, разумеется, не сводится к политике. Но то, что остается за вычетом политики, довольно трудно в полном смысле слова назвать экономикой. Можно сказать, что нефтегазовый бизнес на 90 % – это политика плюс геология. Политика– темпы отбора нефти, геология – состояние ее запасов» (Татьяна Шлихтер, Агентство политических новостей) [5].
На рис. 3–5 показаны примеры динамики добычи нефти в зависимости от сложившихся условий. Все показанные на этих рисунках условия необходимо учитывать при прогнозировании добычи нефти. Нужен детальный анализ геолого-политических причин изменения добычи нефти [2].
Несмотря на появление таких возможностей добычи американцы испытали второй шок – перспективы снижения добычи из-за нехватки нефти.
Отметим, Запад всегда боялся истощения запасов нефти. Эта озабоченность усилилась во времена президентства Буша, была создана специальная комиссия под руководством вице-президента США Д. Чейни для оценки нефтегазовых ресурсов Каспийского бассейна и Средней Азии. Они оказались гораздо меньше ожидаемых. Тогда были сделаны следующие выводы [6]:– использована половина мировых запасов нефти;
– пройдя нефтяной пик, все сложнее будет добывать каждый баррель нефти, и по мере роста спроса на энергоресурсы он будет становиться все дороже, а тот, кто возьмет под контроль последние запасы нефти, будет управлять миром;
– почти все в современном обществе (транспортные средства, здания, мосты, оружие, товары потребления и т.д.) произведено или функционирует с участием нефти;
– имеющиеся топливно-энергетические ресурсы дают тепло и энергию, необходимую для жизни человека (приготовление пищи, отопление домов и т.д.).
Это был второй углеводородный шок для Запада.
В итоге Запад изобрел новый изощренный способ в очередной раз переделить богатство стран планеты в свою пользу, затрагивающий более широкий круг стран, в том числе Россию, Венесуэлу, Бразилию и др., – посредством агрессивного плана планетарного масштаба перераспределить мировое богатство с помощью так называемой «климатической повестки», приготовив миру третий углеводородный шок.
Так, первая рекомендация в докладе МЭА посвящена платежам за выбросы так называемых парниковых газов (уже ввели многие страны Евросоюза). Для выравнивания конкуренции МЭА рекомендует введение
к 2025 году в странах БРИКС (кроме Индии) углеродного налога за тонну выбросов СО2 в размере $25 с последующим увеличением к 2050 г. до $200. Эти неподъемные для экономики стран-членов БРИКС цифры являются предметом предстоящего торга. Кроме того, многие страны введут трансграничное углеродное регулирование – будут брать плату за ввоз продукции, при производстве которой на местах не бралась оплата за выбросы.
Мало-помалу теория «глобального потепления» овладела чиновниками и их приспешниками от науки. А всякий, кто в ней сомневается, – объявляется еретиком. При этом множество (16 тыс.) ученых, не согласных с теорией глобального потепления, обратились с просьбой не подписывать Киотский протокол по климату.
500 представителей науки обратили внимание на любопытный факт: люди производят лишь 5 % парниковых газов, остальные 95 % – океаны, вулканы, флора, фауна. Один только исландский вулкан Эйяфьятлайокудль
за 4 дня «начадил» больше, чем все человечество за пять лет, и ничего страшного не произошло. Климат на Земле менялся всегда. Потепление конца XVII – начала XVIII века было в два раза более быстрым и сильным, чем нынешние. А сам по себе углекислый газ не вредит окружающей среде – наоборот, на его круговороте основана жизнь на Земле. Но в 1997 году Киотский протокол был принят.
Немалую роль к принятию ложного тезиса о климатической катастрофе сыграла ООН в 1992 г. на конференции по окружающей среде и устойчивому развитию («Саммит Земли»). Наконец, в декабре 2015 г. в Париже без малого две сотни государств и юрисдикций проголосовали за принятие Соглашения об изменении климата, которое предусматривает полное обнуление эмиссии парниковых газов (прежде всего СО2), якобы разогревающих планету.
Идеологом и выполняющим роль опричника, проталкивающим идею глобального потепления, является Межправительственная группа экспертов по изменению климата (Intergovernmental Panel on Climate Change – IPCC). В декабре 2007 г. этой группе была присуждена Нобелевская премия мира «за ее усилия по накоплению и распространению более широких знаний об антропогенном изменении климата и созданию основ для мер, необходимых для противодействия такому изменению».
Идеологи «климатической повестки» подготовились основательно. Фундамент программы декарбонизации НГС – теория глобального потепления. Но вся беда в том, что эта теория основана на глобальном незнании климатических проблем, причин и механизмов изменения климата, масштабов этих изменений, периодичности смены потепления и похолодания, влияния их на экосистемы, роли и степени влияния человека на эти процессы.
Рассматриваются различные модели потепления. Но это не научные модели, а скорее наукообразная, искаженная статистика. Так как нет необходимых данных для определения баланса выбросов и возможностей живой природы извлекать из атмосферы СО2 (Карнаухов– 1994г.). Для построения моделей (научных) нужно знать этот баланс (здесь главное – возможность лесов, степей, пастбищ, рек, озер, морей, океанов поглощать эти выбросы).
В течение 160 лет в мире были накоплены уникальные знания и технологии поисков, разведки, добычи, переработки УВ, подготовлены огромные запасы этих полезных ископаемых, на десятилетия обеспечивающих потребности землян, оценены дальнейшие перспективы и направления поисков УВ, созданы мощности по добыче около 5 млрд тонн в год нефти. Но всему этому ищут замену в «зеленой энергетике», которая на сегодняшний день совершенно неконкурентна, малоэффективна, дорога.
К примеру, одна бензозаправка дает столько же энергии, что и солнечные батареи на 1600 м2. Нефть объемом 120000 барр. одной платформы эквивалентна тысячам ветряков или 9.3 тыс. га солнечных батарей. КПД их 10–20 %, и масса проблем в эксплуатации.
По оценкам крупнейшей финансовой корпорации «Морган Стенли», на программу декарбонизации до 2050г. потребуется 50 триллионов долларов, по другим – 90 трлн долл. [7].
И такую «зеленую энергетику» нам навязывают вместо надежной углеводородной. К сожалению, часть крупных ученых без лишних раздумий восприняла как руководство к действию преподнесенный Западом глобальный энергетический переход.
В сентябре 2021 г. в г. Казани состоялась международная научно-практическая конференция «Решение Европейского союза о декарбонизации и новая парадигма развития топливно-энергетического комплекса России».
Из 130 представленных докладов за полный энергопереход – 5 докладов, против – тоже 5 докладов. Вынуждены признать энергопереход как неизбежное зло– 24 докладчика. Остальные доклады в основном касаются вопросов, связанных с новой парадигмой развития НГС РФ, предложенной академиком
А.Э. Конторовичем [8].
Это говорит о том, что научно-техническая общественность в целом хорошо понимает необходимость глобального увеличения энергопотребления в условиях роста населения планеты и улучшения энергопотребления бедных стран.
Это также говорит о том, что научно-техническая общественность убеждена в неизбежном провале климатической повестки и готовится к созданию существенных резервов нефтегазодобычи на случай прогнозируемого неизбежного провала политики энергоперехода в нынешнем виде и объемах. Ведь придется спасать население от холода и других сюрпризов, неразумных решений руководителей. В этом случае широкая научно-техническая общественность и специалисты проявляют природное благоразумие.
Вопросы экологии и сбережения планеты человеком в программе декарбонизации весьма сужены – до акцентирования внимания на выбросах так называемых парниковых газов (в основном СО2). Тогда как проблемы сбережения планеты необходимо решать комплексно: охрана недр, земной поверхности и ландшафта, атмосферы. Во всех этих областях нужно оценивать степень вреда природе и роли человека в этом.
Надо переходить от декарбонизации к экологически чистой карбонизации. Техническое развитие в нынешнем веке позволяет это сделать. Однако со стороны Запада мы видим абсолютно иное понимание проблемы, так как фактически поставленные цели их программы совершенно другие, не улучшающие взаимопонимание, а напротив, дестабилизирующие мировое сообщество.
Российский ученый-экономист Валентин Катасонов так оценивает происходящее: «Различные прогнозы повышения температуры на один-два градуса к середине 21 века – это дымовая завеса, прикрывающая цели глобальной элиты, не имеющая ничего общего ни с экологией, ни с климатом, ни с так называемым устойчивым развитием. На первом месте среди этих целей – зачистка значительной части промышленности на планете и подавляющей части компаний. Должна быть произведена мощная деиндустриализация, а управление оставшейся экономикой перейти к немногим глобальным корпорациям».
«Парижское соглашение 2015 г. – это договор не по климату, а по распределению мирового богатства. Это план экспроприации стран, богатых запасами угля, нефти, природного газа» [9].
Тайна раскрыта. Видимо американцы по-прежнему придерживаются принципа «кто контролирует нефть – тот управляет миром». В этом им помогут двойные стандарты. Вспомним, как они сокращали добычу угля в Англии (в 40 раз) и Германии (в 4 раза), оставив ее на достигнутом уровне у себя (в результате в топливно-энергетическом балансе Англии – 15 % дрова, а Германию спасает РФ за счет поставок дешевого газа). ЕС же хочет сделать конкурентоспособными ряд своих компаний и, если повезет, что-то отщипнуть от богатых УВ стран.
По замыслу авторов «климатической повестки» все должно происходить через механизм декарбонизации, цель которой – достижение нулевой углеродной нейтральности. При этом указывается, что задача достижения углеродной нейтральности амбициозна не только политически, но и экономически. Так, согласно экспертным оценкам, предусмотренные политикой «Европейского зеленого курса» (European Green Deal) затраты в 4 раза ниже того уровня, который необходим для сокращения эмиссий парниковых газов на 55 % к 2030 г. и достижения углеродной нейтральности к 2050 г. В связи с этим значительную часть издержек на осуществление «зеленого курса» руководство ЕС намерено переложить на внешних игроков. Прежде всего, на экспортеров углеродоемкой низко- и средне-технологичной продукции (включая сырьевые товары), облагая этот импорт дополнительным сбором в рамках введения так называемого пограничного компенсационного углеродного механизма (CBAM– Carbon Border Adjustment Mechanism). 
Понятие углеродная нейтральность в стратегии западных политиков весьма расплывчато. Говорят: полная углеродная нейтральность, абсолютная углеродная нейтральность, абсолютно полная углеродная нейтральность. Чем они отличаются друг от друга – не ясно. Наверное, это одно и то же, и лучше говорить просто: углеродная нейтральность. Но что понимать под этим термином?
Исходя из общих целей «климатической повестки» – это, когда человек не ухудшает экологию в результате своей деятельности, что возможно, когда выбросы всех парниковых газов в результате человеческой деятельности (мы замеряем это в тоннах и знаем) равны поглощающей способности территорий (к сожалению, этого мы в тоннах точно не знаем).
Поглощающую способность всей среды (а не только лесов) еще предстоит узнать, для этого требуется провести многочисленные исследования и измерения. Когда выбросы газов и поглощающая способность природной среды сравняются – тогда и будет достигнута углеродная нейтральность. Если же выбросов всех (с учетом естественных природных) будет больше, то для достижения углеродной нейтральности нужно будет соответственно сократить добычу УВ. При таком подходе вряд ли все 197 стран-подписантов Парижских соглашений оставили бы свои подписи под документом, кроме тех, которые добывают УВ меньше своих потребностей.
Ортодоксы под нулевой нейтральностью понимают отсутствие каких-либо выбросов вообще. Для выполнения такой задачи должны быть остановлены добыча угля, нефти и газа. При этом не учитывается огромная поглощающая способность природной среды, которая наблюдалась во всех геологических периодах. Ее значения значительно менялись в зависимости от климата на Земле. Скажем, теплый и влажный климат приводил к необходимости утилизации природных парниковых газов, которых выделялось гораздо больше в результате бурного развития самой планеты (фауны, флоры, недр). Углерод и парниковые газы активно участвовали в этом круговороте. Величайшее благо самоочищения планеты от любых выбросов (естественных – процессы гниения, жизнедеятельности фауны и флоры, в том числе и людей) дано самой природой. Поэтому требования ортодоксальных «зеленых» идут вопреки объявленных ими же целей и вопреки физическим законам функционирования планеты Земля. Очередная дурь.
Ведущий сотрудник Пущинского исследовательского центра РАН Алексей Карнаухов говорит: «Оценки показывают, что количество древесины, которое ежегодно образуется на территории России, эквивалентно двукратному совокупному количеству угля, нефти и газа, которые мы сегодня добываем». Это также говорит об огромном поглотительном потенциале лесов. Это только о лесах [10].
Вся история развития планеты Земля после ее формирования говорит о цикличности развития, чередовании потеплений и похолоданий. Закон климатической цикличности на Земле является фундаментальным, самой высшей категории. Это форма существования самой планеты.
Цикличность подтверждается как геологической историей планеты, так и общечеловеческой. Угнетенная в триасовом периоде (жаркий и сухой климат) растительность сменилась бурным ее проявлением в юрском (жаркий и влажный климат), вспомним кинокартину «Парк Юрского периода». Для этого, очевидно, понадобилось в десятки и сотни раз больше парниковых газов. Откуда он появился – от человека? Кто чего сжег? История изобилует непрерывно-прерывистыми периодами аномального потепления с древних времен (описанные походы теплолюбивых римлян на холодную северную Европу во времена Юлия Цезаря до современных, зафиксированных в официальных документах, смен потеплений и похолоданий).
Жизнь планеты Земля определяют в известной мере процессы дегазации ее недр с одной стороны, и перенос различными флюидами газов и минеральных компонентов в глубь Земли метеогенными водами, с другой. Происходит круговорот их в природе. При этом в глубину недр Земли поступает окисленный углерод, а возвращается восстановленный. Последний поступает в уже имеющиеся залежи или участвует в восстановлении запасов эксплуатируемых месторождений (рис. 6).
Неизрасходованный углерод органического или минерального происхождения может превращаться в связанный углерод (карбонаты), которого на планете существенно больше.
Исследования показывают, что человек не оказывает существенного (не более 1–8 %) влияния на общий объем выбросов парниковых газов [11].
Прямые исследования пород, поднятых из пробуренной в Антарктиде скважины глубиной 3 км (возраст пород 400 тыс. лет) указывают на цикличность и разброс содержания углекислоты в атмосфере. Откуда? Где здесь человек?
Человек и природа, Вселенная созданы Творцом, и в основе всего сущего лежит энергия. Одним из удобных и комфортных ее источников являются углеводороды. Бог в Коране сказал, что он обеспечит человека всем необходимым для его жизни. Одним из наиболее эффективных для жизни людей являются углеводородные источники энергии.
Главный вывод нашего рассмотрения обеспеченности потребностей населения земного шара в источниках энергии и, прежде всего, наиболее привычных и экономичных его видах – углеводородах, состоит в том, что полное истощение потенциала ни в ближайшей перспективе, ни в более отдаленном будущем (сотни, а может и тысячи лет), нашей планете не грозит.
Предлагаю разобраться, а что же все-таки такое энергопереход, необходимость и целесообразность его проведения в кратчайшие сроки?
Переход от одного, устаревшего уклада к новому, более прогрессивному? Но получается, что нам предлагают перейти от отработанного и проверенного временем способа использования более эффективной, надежной, дешевой углеводородной энергетики к менее эффективной, менее калорийной, рассредоточенной и ненадежной, и, наконец, более дорогой – к «зеленой энергетике».
К тому же, не карбонизация приводит к глобальному потеплению, а другие, пока неизвестные нам причины. Наоборот, потепление является основной причиной как карбонизации нашей планеты (усиливаются процессы биосинтеза УВ), так и частичной декарбонизации (процессы разрушения залежей жидких и газообразных УВ).
Исследования специалистов ГРУ (СССР), США уже 40–50 лет назад в полной мере (один к одному) предсказали происходящие сегодня на планете климатические катаклизмы. По их исследованиям, Земля на рубеже 20–21 веков должна входить в определенную зону нашей галактики – новую эволюционную эпоху. Ученые Санкт-Петербургского института Арктики и Антарктиды также подтвердили связь климатических изменений на Земле с космосом. Это – направления дальнейших исследований человечества и первая задача для реальной климатической повестки.
Также, углекислота, получаемая естественной природной деятельностью самой планеты и деятельностью человека на ней, в огромных объемах нужна для существования и развития планеты Земля.
Сакральный вопрос – как может повлиять декарбонизация на добычу и использование углеводородов?
Прогнозов более чем достаточно [7].
Например, прогнозы МЭА (рис. 7) и компании DNV (рис. 8). Первый сценарий абсолютно нереальный, но исходит из пунктуального выполнения «климатической повестки». Второй – смотрится реальнее. Но оба имеют два больших недостатка: не учтен весьма вероятный прирост населения.
Вопреки человеконенавистническим идеям всяких Швабов и др. очевидно прирост населения на Земле какое-то время продолжится до прогнозируемых 10– 12 млрд человек. Естественно, энергии потребуется больше, выбросов СО2 и других газов тоже будет больше. Эти процессы задуманная декарбонизация остановить не сможет. Естественно, никакого энергоперехода не будет, так как при росте населения и его потребностей в энергии ее просто не будет хватать. И тогда «зеленая энергетика» займет полагающееся ей место вслед за традиционными УВ, ГЭС, АЭС. Но и этого будет мало. Понадобится энергия будущего (не сегодняшняя «зеленая энергетика» и не водород, который, очевидно, будет производиться из УВ, а принципиально что-то другое). А пока структура ПЭР видимо будет близка к прогнозируемой ОПЕК (нефть – 27 %, газ – 25 %, уголь – 20 %, атомная энергия – 5 %, ВИЭ – 23 %). Но для этого в современной, сложившейся вокруг декарбонизации обстановке, надо будет пройти очень сложный путь.
Если же все пойдет по заготовленной Западом «климатической повестке», то как прогнозируют ряд видных ученых (М. Делягин, В. Иноземцев, В. Катасонов и др.), наступит энергетический коллапс. Такие катаклизмы кончаются глобальными длительными мировыми кризисами, а в нынешних условиях крайне неустойчивого мира могут спровоцировать и более серьезные тектонические сдвиги, крах доллара и модернизацию современной ортодоксальной капиталистической системы, в фундаменте которой – прибыль.
Зимой 2020 г. Европа замерзла. И как в средневековье, те, кто побогаче, обогревались в европейских городах дровами, кто победнее, надевали на себя в холода все одежки и жгли валежник, любой мусор. В холода вымирали целыми селами и городами. В наши дни Европа, судя по всему, откатилась на несколько столетий назад. Такие плоды цивилизации, как электричество и отопление, стали роскошью не для всех [12].
В начале зимы 2021 г. в Европе снова топливные перебои. И это только начало.
Для всего мира наступят непростые времена. Сбои в электроснабжении, рост цен, большая волатильность и непредсказуемость достанут всех. Наступит коллапс, и все придется начинать сначала, научно установив реальные причины, механизмы, тенденции, оценить обстановку и разработать научно обоснованные меры по борьбе за стабилизацию климата (ведь всем нам плохо – и когда холодно, и когда очень жарко).
В научном плане это гораздо сложнее, ведь придется оценить влияние космоса на изменение климата на Земле, проанализировать материалы различных религий на жизнь и судьбы нашей планеты.
А что ждет Россию?
Доктор экономических наук М. Делягин считает: «Нам разрешают продавать Западу нужные ему углеводороды, но за это мы обязаны им платить ясак на чистоту» [13]. По его мнению, принудительный климатический переход в финансовом отношении несостоятелен, поскольку необходимые средства напечатать не удастся из-за большой задолженности всех, в том числе США. Он предлагает Западу заплатить России за утилизацию выбросов СО2 и делает резюме: «Для того, чтобы хозяйственные факторы обрели серьезное влияние на политические процессы, необходим полномасштабный коллапс, который, на мой взгляд, может быть обусловлен только долгосрочными последствиями декарбонизации»[8].
Доктор экономических наук В. Иноземцев также говорит о полномасштабном коллапсе. Но он не для ЕС и США. Они выгодоприобретатели. Больше всего пострадают Китай и Россия, а также другие страны. Против России играет весь коллективный Запад, который десятилетия готовил в основном для нее (а заодно и для ряда других богатых ресурсами стран) грандиозный «глобальный климатический капкан», в который наши чиновники то ли бессознательно, то ли по глупости сунули шею [14].
Будем реалистами и признаем: России вряд ли удастся «соскочить с лодки» в одностороннем порядке. Однако нужно избежать губительных последствий для страны (от выполнения Парижского соглашения по климату). У нас мощная энергетика, основанная на надежном и комфортном громадном потенциале углеводородов, ГЭС, АЭС, и нет резона переходить на ненадежную, слабую, дорогую «зеленку». Этот переход будет движением назад.
В то же время положение России предпочтительнее, если учесть огромную поглотительную способность ее громадных территорий с низкой населенностью и низкой концентрацией больших производственных комплексов. На больших территориях уже полная углеродная нейтральность, за исключением сравнительно небольших крупных агломераций и промышленных комплексов. Вот ими и нужно заниматься. В целом РФ могла бы принять выбросы других стран.
Также необходимо следовать нескольким непременным условиям:
1. На своей территории Россия должна сама устанавливать ключевые правила игры. Потребуется проведение исследований по определению объемов выбросов (флюидов и химических агентов) с дифференциацией по их классам и прослеживанием их дальнейшей судьбы: безболезненное поглощение природной средой, миграцией вглубь недр Земли метеогенными водами. Для проведения необходимых исследований выбросов различных флюидов на дневную поверхность и атмосферу необходимо создание в РФ нескольких опытных полигонов.
2. Россия как суверенная страна обязана обеспечить свой углеводородный суверенитет (добычу, первичную подготовку, переработку, использование на внутреннем и внешних рынках).
3. Прекратить всякие разговоры о так называемой «нефтяной игле» в стране и обеспечить широкую пропаганду и реализацию на практике конкурентных преимуществ широкого использования углеводородов. А не так, как сделал журнал «Георесурсы», который по материалам конференции в г. Казани, опубликовал статьи «за энергопереход», а статьи противников отклонил. Мотив – журнал читают в США и не надо их «расстраивать».
4. Широко обсудить и принять новую парадигму развития нефтегазового комплекса России, обеспечить создание необходимых резервов для увеличения добычи нефти и мощностей по ее хранению [8,15].
Как вести себя с Западом? Спорить бесполезно, доверять англосаксам – глупо (те же американцы за последние 30 лет не выполнили ни одного своего обязательства). Но переговоры нужно продолжать – формально, без принятия их предложений. При этом руководствоваться словами российского офицера, исследователя и геополитика А.Е. Вандама (Едрихина), произнесенными более ста лет назад: «Плохо иметь англосакса врагом, но, не дай боже, иметь его другом», и делать только то, что выгодно для России.
