В экспертном сообществе наблюдаются разнонаправленные мнения: от оптимистических – углеводородов на планете Земля – огромное количество и с развитием технологий добычи человечество сможет добывать их многие столетия – до самых пессимистических: прирост доказанных по категории «1P» Society of Petroleum Engineers запасов углеводородов уже не обеспечит постоянно растущие потребности в углеводородах даже в этом столетии. Совершенно очевидно, что сама логика диалектического развития человеческого познания рано или поздно приведет к смене энергетической парадигмы, как это уже не раз случалось в истории. Однако необходимо оценить: сколько же у нас для этого есть времени? Вопрос крайне непростой, поэтому автор воспользовался возможностью анализа статистических данных ВР по запасам и добыче УВ за период 2004 – 2014 гг. для более или менее достоверного (насколько это возможно при применении статистических методов анализа макроэкономических показателей) определения тенденций интенсивности роста добычи и прироста запасов углеводородов в мире – если темпы роста добычи превосходят темпы роста воспроизводства запасов, то правы пессимисты; если наоборот – тогда оптимисты правы.
За прошедшее десятилетие (2004 – 2014 гг.) наблюдался устойчивый рост доказанных запасов углеводородов в мире (Proved Reserves или «1P» по классификации запасов SPE-PRMS), в результате чего они выросли на 77,3 млрд т н.э. (23,3 %) [1], что отражено на диаграмме, приведенной на рис. 1. 
При этом рост происходил в регионах нефтегазодобычи стран Центральной и Южной Америки – 160,5 %, Европы и Евразии – 27,3 %, АТР – 14 %, Северной Америки – 13,2 %, Африки – 10,7 % и Ближнего Востока – 9,1 %. С учетом того, что накопленная добыча углеводородов за тот же период составила 74,9 млрд т н.э. [1], нетрудно подсчитать, что коэффициент восполнения запасов, определяемый как отношение прироста запасов к накопленной добыче за анализируемый период [2], имеет значение чуть более 1. Таким образом, воспроизводство разведанных запасов углеводородов осуществляется в расширенных масштабах [2], что можно считать успешным результатом проведения геологоразведочных работ. Но так ли все хорошо на самом деле? Можем ли мы считать прошедшие десять лет успешными с точки зрения затрачиваемых финансовых и физических усилий на ГРР? Проанализируем этот вопрос подробнее.
Из диаграммы на рис. 1 следует, что наиболее быстрыми темпами за прошедшие 10 лет росли запасы углеводородов в странах Центральной и Южной Америки, а также Европы и Евразии – 51,5 млрд т.н.э., или более 66,6 % от прироста мировых запасов углеводородов. Диаграмма распределения прироста запасов углеводородов по странам, прирастившим запасы за период 2004 – 2014 гг., показана на рис. 2.
Лидирующее положение по приросту запасов углеводородов занимают две страны – Венесуэла и Туркменистан. Но из 35,3 млрд т н.э. прироста запасов Венесуэлы 34,15 млрд т н.э. составляют высоковязкие битуминозные нефти пояса реки Ориноко, а все 13,7 млрд т н.э. прироста запасов Туркменистана – это углеводороды уникального газонефтяного месторождения «Галкыныш» на юго-востоке страны [1]. Таким образом, во всех остальных регионах нефтегазодобычи в мире прирост запасов углеводородов составил только 29,45 млрд т н.э.
Распределение накопленной добычи углеводородов (млрд т н.э.), прирост запасов углеводородов (млрд т н.э.) и коэффициент восполнения запасов (%), рассчитанный без учета битуминозных нефтей пояса реки Ориноко в Венесуэле и углеводородов месторождения «Галкыныш» в Туркменистане за период 2004 – 2014 гг., показаны на диаграмме (рис. 3).
Таким образом, если мысленно исключить из роста запасов углеводородов за последние 10 лет в мире два небольших по мировым масштабам региона – пояс реки Ориноко в Венесуэле и месторождение «Галкыныш» в Туркменистане, то во всех остальных традиционных регионах нефтегазодобычи мира коэффициент восполнения запасов углеводородов составляет менее 0,4, что пока еще обеспечивает расширенное воспроизводство углеводородов в мировом масштабе.
Проанализируем состояние с восполнением запасов углеводородов в странах – лидерах по накопленной за период 2004 – 2014 гг. добыче – России, США и Саудовской Аравии, на долю которых пришлось почти 37 % мировой добычи (27,7 млрд т н.э.). Прирост запасов нефти (млрд т н.э.), природного газа (трлн м3), совокупный прирост запасов углеводородов (млрд т н.э.) и накопленная добыча (млрд т.н.э.) в Саудовской Аравии, США и России за период 2004 – 2014 гг. показаны в виде диаграммы на рис. 4 [1].
Среди стран-лидеров по добыче углеводородов за последнее десятилетие в России воспроизводство углеводородов осуществлялось наименьшими темпами – коэффициент восполнения запасов чуть более 0,09. Причинами этого могли быть такие факторы:
• Недостаточные объемы геологоразведочных работ, проводимых ВИНГК на лицензионных участках. В 2014 г. объем бурения в России составил 20,77 млн м, из них 994 тыс. м, или 4,8 %, составил объем разведочного бурения; в 2015 г. при росте объема бурения до 22,88 млн м объем разведочного бурения снизился до 818 тыс. м – до 3,6 % [3]. Объем поисково-оценочных работ, проводимых АО «Росгеология» в перспективных регионах нефтегазодобычи Восточной Сибири и Дальнего Востока, а также на шельфах Арктических и Дальневосточных морей, также не удовлетворяет насущным потребностям [4].
• Мала вероятность нахождения уникальных по запасам нефтегазовых месторождений, подобных Самотлорскому и Ромашкинскому, Приобскому и Федоровскому, Уренгойскому и Бованенковскому, в новых регионах проведения поисково-разведочных работ [4].
Ожидания экспертов прежде всего связаны с шельфовыми зонами Арктических и Дальневосточных морей [4], однако подготовка к этим работам потребует очень серьезных финансовых и материальных усилий государственных и частных компаний, консолидации научно–технических, технологических и финансовых ресурсов как российских нефтегазовых компаний, вузов, проектных институтов и промышленных предприятий нефтегазового профиля, так и государственных и частных финансовых институтов. При отсутствии такого рода кооперации реализация арктических шельфовых нефтегазовых проектов в России, скорее всего, будет сопряжена со значительными трудностями [5].
Наблюдаемая тенденция снижения темпов прироста доказанных запасов углеводородов в России тревожна и не учитывать ее при разработке планов развития нефтегазового комплекса страны на среднесрочную и долгосрочную перспективы было бы неверно.
На это накладывается еще одна проблема: за последние годы в мире наметилась устойчивая тенденция повышения интенсивности добычи углеводородов. Необходимо это пояснить подробнее, для чего в табл. приведены данные по добыче и доказанным запасам углеводородов за 2012 – 2014 гг. в странах мира, на долю которых приходится свыше 90 % мировых запасов и 80 % мировой добычи нефти и газа [1].
Хотелось бы провести анализ данных и ранее 2012 г., однако корректно это сделать не представляется возможным, так как начиная с 2012 г. в отчетах компании British Petroleum существенно снижены данные по запасам газа в России и Туркменистане. Со стороны компании BP никаких комментариев на этот счет не последовало, поэтому могу предположить, что это связано с разницей в подходах к классификации запасов углеводородов в России и используемых British Petroleum, при котором российская категория запасов С2 (предполагаемые запасы) к категории запасов Proved Reserves (1P) не относятся. Тем не менее анализ статистических данных даже за последние три года дает очень интересный результат. Автором еще в 2013 г. был предложен статистический метод оценки уровня добычи углеводородов в зависимости от их запасов по репрезентативной выборке, собранной из данных ведущих стран-производителей нефти и газа [6]. Этот достаточно простой метод позволяет строить уравнение линейной регрессии, описывающее мировой тренд добычи в зависимости от запасов:
Y = AX + B, (1),
где: х – запасы углеводородов, млрд т н.э.;
у – добыча углеводородов, млн т н.э.;
значение коэффициента пропорциональности А определяет интенсивность отбора углеводородов в зависимости от их запасов.
В качестве примера на рис. 5 приведена диаграмма, построенная на основании данных из табл., по результатам 2014 г. [1].
Подобный анализ данных из табл. показывает, что если в 2012 г. коэффициент интенсивности отбора углеводородов был равен значению 6,866, то в 2014-м этот коэффициент вырос до уровня 7,36, т.е. рост интенсивности добычи углеводородов составил 7,4 % за три года.
В качестве проверки гипотезы роста интенсивности добычи углеводородов, используя данные табл. можно подсчитать долю текущей добычи углеводородов за год от доказанных запасов. Если в 2012 г. она составляла 7,15/404,5 = 1,77 %, то к 2014 г. она выросла до 7,58/408,2 = 1,86 %. Рост составил более 5 %, что находится в пределах статистической погрешности с ранее полученным результатом.
Оценить достоверность полученных результатов очень сложно, так как использовались макроэкономические данные, которые по определению точными быть не могут. К сожалению, пока недостаточно статистических данных, но, тем не менее, из сделанных выше расчетов можно предположить, что в последние годы в мире наметилась тенденция опережающего роста добычи углеводородов по сравнению с восполнением их доказанных запасов.
В этой связи для обеспечения уверенного роста добычи углеводородов на среднесрочную и долгосрочную перспективу в самое ближайшее время потребуются безотлагательные усилия для увеличения объемов и повышения качества проводимых геологоразведочных работ – необходимо обратить первоочередное внимание на расширенное воспроизводство нефтегазовых ресурсов.
