Почему не работает нефтегазовый локомотив экономики?

How could we accelerate the oil and gas locomotive of economy

Политический и экономический барометры показывают «пасмурно». Тучи сгущаются. Печатные и электронные СМИ полны тревожных новостей о все новых санкциях против России, нарастании угроз и шантажа, приближении НАТО к российским границам, о трагических событиях в Киеве, приведших к гражданской войне на Юго-Востоке Украины.

Political and economic barometers show dull weather and clouds are getting darker. Printed and web media are full of unsettling news on more and more sanctions against Russia, increasing threats and blackmail, NATO approaching Russian borders after tragic events in Kiev, which led to the civil war at the South-East of Ukraine.

Введенные экономические санкции касаются банковского, энергетического и других секторов российской экономики. Понимая, что энергетический сектор наиболее важен для бюджета России, США и их союзники вводят запреты на продажу высокотехнологичного оборудования для геологоразведочных работ, добычи углеводородов в рамках глубоководных проектов на шельфе Арктики, в сланцевых пластах. Речь идет о запрете поставок буровых установок, геонавигационного оборудования, насосов высокого давления, оборудования для сейсморазведки и т.д.

Следует отметить, что в последние 15 лет многократно на всевозможных форумах, конференциях, в публикациях известные ученые, авторитетные практики говорили о том, что топливно-энергетический комплекс может и должен стать локомотивом развития российской экономики, источником финансирования ускоренной модернизации промышленного производства, фундаментальной и прикладной науки. Однако эти призывы остались «гласом вопиющего в пустыне». Высокая конъюнктура мировых цен на углеводороды не привела к инновационной модернизации промышленности в целом и нефтянки в частности. Известно, что нефтегазовое оборудование от буровой установки до нефтеперерабатывающих заводов, эксплуатируемое в России, в значительной мере выработало свой ресурс и требует либо обновления, либо полной замены.

В одном из выступлений американский президент сказал, что «к России в международном плане нужно относиться как к стране, которая ничего не производит». Обидно, оскорбительно звучит, тем более для страны, первой вышедшей в космос, создавшей мощный ракетно-ядерный щит и т.д. Вместе с тем следует помнить, что еще пушкинский герой знал, «чем государство богатеет, и почему не нужно золота ему, когда простой продукт имеет». К сожалению, ситуация такова, что у нас достаточно золота всякого, в том числе «черного» и «голубого», но «напряженка» с простым продуктом. В магазинах на 60 – 90% импортные продукты. В промышленности обрабатывающие многоосевые станки с ЧПУ – тоже заграничные. Мы гоним по трубам огромного диаметра сырую нефть на Восток и Запад, хотя всем известно, что поставка на мировые рынки продукции высокого передела нефтегазохимии дала бы в разы большую прибыль.

В народе говорят: «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится». Гром грянул, и «жареный петух клюнул»… Если бы санкций не было, их надо было бы придумать. Как толчок, чтобы разбудить благостное дремотное состояние властной российской чиновничьей рати. Наступает время давать ответы, почему до сих пор не решается вопрос «деоффшоризации» российской экономики? Почему нет реальной, а не декларативной борьбы с коррупцией? Почему нет настоящей поддержки российской инновационной промышленности, фундаментальной и отраслевой науки? Почему медленно совершенствуется механизм налогообложения, который бы стимулировал работу перспективных предприятий, создающих прорывные технологии, производящих импортозамещающую продукцию?

Важной составляющей модернизации промышленности является кредитование. В этой связи возникают вопросы к крупным российским банкам: если на Западе нефтяные компании могли брать дешевые кредиты под 3 – 5% годовых, почему малый и средний бизнес у нас кредитуется под 15 и более процентов? Это ненормально. Высокие кредитные ставки душат отечественную промышленность, в том числе те сектора, которые производят нефтегазовое оборудование и оказывают сервисные услуги. Что касается российского нефтесервиса, то, по некоторым данным, его доля на рынке нефтесервисных услуг сегодня составляет менее трети. Однако в перспективе – по условиям вступления России в ВТО, с 2016 г. будут «обнулены» ввозные пошлины на импорт бурового и другого оборудования, которое станет недоступно большинству нефтесервисных компаний. Это приведет к еще большему сокращению доли российского участия в нефтесервисном рынке, снижению количества заказов на продукцию отечественного машиностроения и ликвидации большого количества высококвалифицированных рабочих мест. Что может окончательно погубить отечественный нефтесервис, отечественные разработки, остатки научно-исследовательских институтов (НИИ), конструкторских бюро (КБ) и т.д. По данным газеты «Коммерсант», доля зарубежного нефтесервиса в России после 2016 г. может составить до 90%. Вследствие этого цены на нефтесервисные услуги западных «монстров», и без того за 10 лет увеличившиеся почти в 20 раз, взметнутся до небес!

Поэтому, в целях экономической, энергетической, технологической безопасности государства, защиты и поддержки отечественного нефтегазосервиса, следует предпринять комплекс всесторонних мер по перевооружению нефтегазового сектора, увеличению финансирования научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, современного переоснащения нефтегазового машиностроения с привлечением средств, как госбюджета, так и отечественных нефтегазовых компаний.

Пора выстраивать внятную стратегию создания сильной конкурентоспособной российской экономики, которой не страшны никакие вызовы времени, а уж тем более санкции.

Ведь мы этого достойны.

Поэтому сегодня редакция «БиН» начинает большой разговор о проблемах, которые мешают нашей отрасли уверенно развиваться. В роли экспертов в этом номере выступят научные работники, преподаватели Уфимского государственного нефтяного технического университета (УГНТУ).

Надеемся, что в следующих номерах прозвучат предложения не только представителей высшей школы, но и прикладной науки, а также производственников нефтегазовых компаний, производителей нефтегазового оборудования, депутатов Госдумы, чиновников министерств, принимающих ответственные решения.

Приглашаем всех к серьезному разговору о будущем нашей страны.

ЗВАНИЕ «ИНЖЕНЕР» В БУРЕНИИ ПОХОРОНЕНО…

Р.Х. САННИКОВ,

д.т.н., профессор кафедры бурения нефтяных и газовых скважин

УГНТУ

nauka_ugntu@mail.ru
В стенах вуза мы готовим специалистов для нефтегазовой отрасли. Строительство любой глубокой (или тем более сверхглубокой) скважины всегда сопровождается различного рода осложнениями, на преодоление которых тратится много материально-технических ресурсов и времени. Многие из осложнений можно предупредить, но не всегда и не везде, поскольку бурение ведется в условиях неполной определенности. Поэтому многое, если не все, определяется квалификацией специалистов любого уровня: чем выше статус специалиста, тем более значительны последствия принятия неверных решений. Именно поэтому планка требований к выпускникам учебных заведений, особенно высших, должна быть соответствующей. Количество учебных заведений к настоящему моменту возросло, а вот качество знаний, уровень компетентности выпускников снизились – и значительно. С одной стороны, это связано с переходом на 2-ступенчатую болонскую систему высшего образования, которая состоит из «бакалавриата» и «магистратуры», а с другой – с подготовкой абитуриентов, приходящих в вузы. Внедрение новой системы образования было обозначено как процесс сближения и гармонизации систем высшего образования стран Европы с целью создания единого европейского пространства высшего образования, но у нас в стране это привело к тому, что бакалавров после окончания обучения компании практически не приглашают на работу, из-за чего те идут прямиком в магистратуру. В результате вместо 5 лет студенты обучаются в университете 6 лет и при этом звание «инженер» в бурении полностью «похоронено». А компаниям нужны высококлассные инженеры, – не магистры…

Помимо теоретического обучения в стенах вуза студенты проходят различные практики, в т.ч. по бурению – в составе буровых бригад. К сожалению, часто практика в конечном счете сводится к физическому труду на рабочем месте: студентам, главным образом, приходится таскать элеватор. Но цель практики – понимание процесса, получение первых реальных навыков в профессии. Будущий специалист должен научиться анализировать производственную деятельность. А как это сделать, если в буровой компании вся информация считается коммерческой тайной и закрыта для студентов?

Другая важная составляющая. Руководители многих нефтегазовых компаний буквально привержены «иностранщине», начиная от названий (были отделы – стали департаменты и тому подобное) до техники и технологии строительства скважин. Вместо того чтобы развивать отечественные технологии, создавая подходящие условия для ученых, конструкторов и исследователей, предпочтения уже многие годы отдают иностранным компаниям, покупая у них долотные заводы и другие предприятия, просто технику: буровые установки, химические реагенты и многое другое. Причем покупают не самое лучшее. Я видел горы ненужного оборудования, купленного, скорее, не по недомыслию, а умышленно. Так пришли в упадок Куйбышевский долотный, Верхне-Сергинский заводы. Хорошо, что благодаря разработкам кафедры бурения нашим коллегой и выпускником университета Г.Г. Ишбаевым было создано инновационное импортозамещающее научно-производственное предприятие «БУРИНТЕХ».

Очень жаль, что нынешняя политика «развития» высшей школы направлена на поддержку неэффективной и недальновидной практики: платить специалистам как можно меньше, а получать от них как можно больше. Эта схема неработоспособна. В результате получили и получаем лишь «утечку мозгов»: теряем талантливые кадры – людей, которые могли бы принести огромную пользу своей стране.

Положение можно выправить, взращивая своих кулибиных и черепановых, создавая для них должные условия.

ТЕХНОЛОГИЧЕСКАЯ ДИСЦИПЛИНА – ЗАЛОГ СТРОИТЕЛЬСТВА КАЧЕСТВЕННОЙ СКВАЖИНЫ

Г.В. КОНЕСЕВ,

д.т.н., профессор кафедры бурения нефтяных и газовых скважин

УГНТУ

nauka_ugntu@mail.ru
Разрабатывая наши месторождения углеводородов сегодня, мы должны помнить об эффективности использования природных богатств. Поэтому скажу о необходимости технологической дисциплины в процессе бурения нефтяных и газовых скважин.

Как влияет качество промывочных растворов на успешность проводки и «последующую жизнь» горизонтальных скважин?

Эффективность бурения скважин сложного профиля во многом определяется качеством промывочных жидкостей и, в целом, совершенством технологии промывки стволов. Причины возникновения различных осложнений, снижения проницаемости продуктивных пластов инженерам-буровикам хорошо известны, и они реализуют ряд профилактических мероприятий, позволяющих снизить вероятность проявления указанных рисков. Однако сложное напряженное состояние пород стенок стволов, кратное увеличение времени воздействия растворов на породы и поровое пространство коллекторов вышеуказанных скважин требуют, наряду с высокой технологической дисциплиной исполнителей, применения современных методов и средств управления свойствами промывочных растворов, реализующих механизмы ингибирования и гидрофобизации, образования поверхностных комплексов с переносом заряда, проявляющих необходимый уровень поверхностно-активных, антифрикционных, антикоррозионных и других свойств границы раздела фаз в системах «раствор–металл», «раствор-горная порода» и «раствор–пластовый флюид». Поэтому современные промывочные растворы содержат 8 – 10 компонентов, не считая среды и основной дисперсной фазы. Большое количество компонентов затрудняет технологию управления свойствами растворов, что требует разработки реагентов комплексного многоцелевого действия.

Важными задачами современной технологии промывки сложных скважин является также обеспечение своевременной очистки стволов от шлама и качественной очистки промывочных растворов от излишней твердой фазы и газа. Если первая задача удовлетворительно решается регулированием псевдопластичности растворов, то вторая требует значительно большего внимания к созданию отечественных средств и систем очистки, подготовке инженеров, способных управлять технологией и контролировать работу соответствующего оборудования. Содержание коллоидной фракции в растворе 40 ? 60 кг/м3 и более не соответствует качественному вскрытию продуктивных пластов, особенно содержащих трудноизвлекаемые запасы.

В заключение необходимо отметить, что для сохранения производительности продуктивных пластов очень важно не применять растворы низкого качества на всех без исключения этапах (первичное и вторичное вскрытие, цементирование, глушение, ремонты) работы с продуктивными пластами.

ОБ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ БУРОВОМ ОБОРУДОВАНИИ И ПРОРЫВНЫХ ТЕХНОЛОГИЯХ В БУРЕНИИ НАДО ДУМАТЬ УЖЕ СЕГОДНЯ

Л.М. ЛЕВИНСОН,

к.т.н., доцент кафедры бурения нефтяных и газовых скважин

УГНТУ

nauka_ugntu@mail.ru
В РФ ежегодно бурится 5 – 6 тыс. нефтяных скважин. В настоящее время действующих скважин насчитывается около 160 тыс. (по данным Минэнерго). Десятки тысяч скважин простаивают из-за осложнений, аварий, обводнений. Одним из наиболее эффективных методов их реанимации является бурение боковых стволов (БС). Этот метод успешно применяется в Башкирии, Татарии, в Западной Сибири. Бурение БС с горизонтальным участком позволяет увеличить дебиты скважин. К сожалению, коэффициент извлечения нефти (КИН) сегодня не более 30 – 37% по ряду причин: загрязнение приствольной зоны скважины, кольматация, назначение повышенных режимов отбора, малая дренированность продуктивного пласта. Скважины с горизонтальным участком позволяют увеличить дебит за счет увеличения поверхности фильтрации и снижения перепада давления в системе «скважина–пласт» (при вероятности разрушения скелета горной породы).

Для повышения коэффициента нефтеизвлечения нужны основательные научные исследования и новые разработки в области технологий, отработки методов увеличения нефтеотдачи. Это задача сегодняшнего дня. И ее необходимо решать на государственном уровне.
В условиях санкций просто необходимо развивать отечественное производство современного высокотехнологичного бурового оборудования.

В компаниях работает не более 20 – 25% советского и российского бурового оборудования – в основном, китайское, от компаний «ХУНХУА» и «Хэбэй-Хуа», и, конечно же, западное... Для бурения скважин глубиной более 6 – 8 тыс. м используется импортное оборудование. «Уралмаш НГО Холдинг» и «Волгабурмаш» вместе выпускают 40 – 50 буровых установок в год, а для обновления парка необходимы сотни – и сейчас!

Конечно, есть проблемы отечественных сервисных компаний, имеющих недостаточно средств для обновления парка, есть серьезные сложности и у самих производителей российского бурового оборудования. Но если думать о завтрашнем дне, а он придет, надо уже сегодня заниматься балансом спроса – предложения на этом рынке, искать способы поддержки отечественных сервисных компаний и производителей импортозамещающего оборудования.

Комментарии посетителей сайта

    Функция комментирования доступна только для зарегистрированных пользователей

    Авторизация


    регистрация

    well@dol.ru

    Просмотров статьи: 6349

    Рейтинг@Mail.ru

    admin@burneft.ru