– Для нефтегазовой отрасли России характерны три основные долговременные негативные тенденции, которые вызывают особую тревогу. Прежде всего это отставание в течение длительного периода воспроизводства сырьевой базы российской нефтедобычи, как за счет разведки новых месторождений, так и за счет инновационного развития и внедрения современных МУН, т. е. увеличение добычи нефти не компенсируется приростом извлекаемых запасов.
Во-вторых, многолетняя интенсивная выборочная отработка нефтяными компаниями высокопродуктивных (активных) запасов или, по меткому выражению В.В. Путина, «снятие сливок», которое позволило не только быстро нарастить добычу нефти в стране, но и минимизировать затраты на нее. При этом данный процесс сопровождался значительным увеличением доли трудноизвлекаемых запасов и низкой эффективностью их разработки традиционными методами. Нужно отметить, что ускоренный рост добычи нефти был необходим и государству – для преодоления экономического кризиса. Поэтому не увеличение нефтеотдачи, а интенсификация добычи нефти была приоритетной в государственной политике вплоть до 2005 – 2006 гг., когда стала очевидной кризисная ситуация в воспроизводстве сырьевой базы нефтедобычи и ее возможности по обеспечению поддержания высоких уровней добычи нефти.
Как и следовало ожидать, вследствие совокупного влияния негативных процессов за последние два десятилетия обеспеченность добычи нефти доказанными извлекаемыми запасами снизилась до 17 – 18 лет. При этом доля активных запасов уменьшилась до 30%, средняя степень их выработки достигла 70%. В свою очередь доля трудноизвлекаемых запасов выросла до 70%.
В-третьих, продолжается многолетняя негативная тенденция снижения проектной нефтеотдачи – основного показателя рационального использования сырьевой базы нефтедобычи. Средняя ее величина в последние 15 лет составляет 27 – 29% и в настоящее время не превышает 30%, что является одним из самых низких показателей в мировой практике нефтедобычи.
В то же время некоторые специалисты-нефтяники продолжают утверждать обратное, т. е увеличение данного показателя в 2010 г. до 37 – 38%, что противоречит ориентирам утвержденной Правительством РФ Энергетической стратегии России на период до 2030 года (Энергетическая стратегия).
В соответствии с этим документом проектная нефтеотдача в 2008 г. составляла 30% (а не 38%). Более того, согласно долгосрочным ориентирам Энергетической стратегии, проектную нефтеотдачу предполагается увеличить до 35 – 37% в 2030 г.
В этой связи следует подчеркнуть, что снижение проектной нефтеотдачи объясняется не столько ухудшением структуры запасов и увеличением их трудноизвлекаемой доли. Главная причина – в том, что для разработки таких запасов не применяются адекватные современные МУН (тепловые, газовые, химические, микробиологические), способные обеспечить конечную нефтеотдачу до 70%.
Именно невостребованность современных МУН является основной причиной снижения нефтеотдачи, а без их применения ее кардинальное повышение невозможно, особенно для трудноизвлекаемых запасов. Отсутствие целенаправленных работ по масштабному применению МУН является фактором, снижающим конкурентоспособность нефтяных компаний во внешнеэкономической деятельности.
По существу, главная проблема в воспроизводстве сырьевой базы нефтедобычи связана с отсутствием цивилизованной государственной системы управления рациональной разработкой месторождений нефти и, как следствие, отсутствием эффективной стратегии развития отрасли, а именно программного подхода к преодолению указанных выше негативных процессов.
– О чем, в этом плане, свидетельствует опыт мировой нефтедобычи?
– Согласно мировому опыту, проблема воспроизводства сырьевой базы нефтедобычи решается через реализацию и развитие двух государственных программ – прироста запасов за счет разведки новых месторождений и прироста извлекаемых запасов за счет модернизации нефтедобычи на основе инновационного развития и промышленного освоения современных МУН.
Во многих нефтедобывающих странах мира (США, Канаде, Венесуэле, Норвегии, Китае, Индонезии, Казахстане и др.) для реализации таких программ на этапе промысловых испытаний и освоения современных МУН государством предоставляются специальные существенные экономические стимулы, вплоть до налоговых каникул. Дело в том, что технологии повышения нефтеотдачи зачастую очень дороги именно на этапе их промысловых испытаний и освоения. Однако на этапе широкомасштабного внедрения стоимость этих технологий существенно снижается, и они становятся доступными для всей нефтедобывающей отрасли. Так, в Канаде промышленная реализация программы создания и внедрения тепловых МУН для разработки нетрадиционных ресурсов – битуминозных месторождений позволила увеличить объем доказанных (рентабельных) запасов нефти в 2003 г. в 35 раз и довести их до 24,5 млрд тонн, что позволило стране выйти по этому показателю на второе место в мире.
В США основная цель финансовой поддержки и налоговых льгот – это поощрить компании за высокие финансовые затраты и технические риски при применении МУН по сравнению с традиционными методами добычи, в первую очередь, на этапе их промысловых испытаний. Без поддержки государства рентабельность подобных проектов окажется под вопросом, и нефтяные компании не будут заниматься ими, в результате остановятся исследования и внедрение новых технологий. Без применения МУН в пластах остается значительное количество неизвлеченной нефти, что нерационально, с точки зрения государственной политики использования недр. Поэтому, благодаря успешной реализации в США программы промысловых испытаний и промышленного применения современных МУН, на протяжении более 15 лет за счет постоянного роста нефтеотдачи удается поддерживать практически постоянный объем доказанных извлекаемых запасов нефти: на уровне примерно 3 млрд тонн, что обеспечивает стабильно высокий уровень добычи нефти.
В связи с тем, что финансировать все новые проекты МУН не представляется возможным, Министерство энергетики США периодически объявляет конкурсы проектов по промысловым испытаниям и освоению современных технологий повышения нефтеотдачи. Проекты-победители и, соответственно, компании, реализующие их, получают финансовые преференции правительства через Министерство энергетики.
При этом роль министерства не сводится лишь к поддержке определенной компании при проведении исследований и пилотных испытаний. Конечной целью являются распространение новой технологии и повышение технологического уровня отрасли в целом.
Фискальная система и система контроля со стороны государства одновременно не допускают получения сверхприбылей за счет интенсивной выборочной выработки активных запасов. Недропользователи, не применяющие современные МУН для разработки трудноизвлекаемых запасов нефти, полностью платят налоги, к тому же понижается стоимость акций их компаний. В США недропользователи обязаны ежегодно проводить аудит запасов, информируя о его результатах Федеральную комиссию по биржам и ценным бумагам (SEC). Это требование уже свидетельствует о серьезном отношении государства к развитию и применению современных МУН и их приоритетному направлению в развитии мировой нефтедобычи!
– Каковы, по вашему мнению, реальные пути преодоления негативных процессов в российском нефтедобывающем комплексе?
– Анализ причин негативных процессов в воспроизводстве сырьевой базы нефтедобычи в России показывает, что кардинально решить проблему падения российской добычи нефти в ближайшей перспективе только за счет открытия и ввода в разработку новых месторождений в Восточной Сибири и на континентальном шельфе невозможно. Рост нефтедобычи и развитие объектов инфраструктуры в этих труднодоступных регионах требуют многолетней подготовки к реализации весьма высокозатратных проектов. Так, себестоимость добычи нефти на большинстве новых шельфовых проектов будет в несколько раз выше, чем на освоенных и разрабатываемых месторождениях с развитой инфраструктурой. Если добыча нефти на Ямале и в Западной Сибири обходится в среднем в 30 долл. за тонну, то на Ванкорском месторождении, с учетом инфраструктурных затрат, – 80 долл., на «Сахалине-1» – 200 – 300 долл. за тонну, а на Арктическом шельфе затраты составят 500 – 700 долл/т. Эти данные были озвучены в докладе президента ОАО «Роснефть» на Международном форуме «ТЭК России в XXI веке» в 2009 г. В свою очередь, при разработке битуминозных песчаников в Канаде себестоимость добычи нефти составляет порядка 50 – 70 долл/т. А по данным ОАО «ПечорНИПИнефть», при разработке Ярегского месторождения термошахтным способом, с применением уже освоенных МУН в промышленных масштабах, – не превышает 40 долл/т.
В этой связи возрастает актуальность решения двух взаимосвязанных проблем.
Речь идет о восстановлении успешно функционировавшей в нашей стране в 1985 – 1991 гг. программы воспроизводства сырьевой базы нефтедобычи на основе инновационного развития, промысловых испытаний и освоения современных отечественных МУН. Роль головной научно-технологической организации по формированию и реализации данной программы успешно осуществлял МНТК «Нефтеотдача». За короткий период дополнительная добыча нефти за счет применения современных МУН увеличилась в 4 раза и достигла внушительной для того времени величины порядка 12 млн тонн. Однако после развала страны программа инновационного развития была свернута и, в конечном итоге, невостребованность современных МУН наряду со значительным ростом трудноизвлекаемых запасов и привели к падению проектной нефтеотдачи в стране до 30%.
В свою очередь успешность реализации данной программы непосредственно связана со своевременным формированием государственного механизма и нормативно-правовых актов экономического стимулирования реализации проектов испытаний и освоения современных прорывных МУН (тепловых, газовых, химических, микробиологических). Таким образом, очевидна необходимость реализации основных положений Концепции программы преодоления падения нефтеотдачи (Концепция), разработанной в 2003 – 2006 гг. специалистами ОАО «Зарубежнефть» совместно с представителями органов законодательной и исполнительной власти, нефтяных компаний и научно-исследовательских организаций.
– Кстати, актуальны ли сегодня разработанные ранее «Зарубежнефтью» совместно с нефтяными компаниями, региональными и федеральными органами власти предложения по совершенствованию нормативно-правовой базы и сама Концепция программы преодоления падения нефтеотдачи в России? Какова цена откладывания решения этой проблемы?
– Прежде всего следует отметить, что основная цель Концепции направлена на максимально быстрое преодоление негативных процессов в использовании ресурсной базы нефтедобычи – национального достояния страны. Степень использования запасов нефти в нашей стране в настоящее время значительно отстает от передовых показателей, а накопленный в отечественной и мировой практике научно-технический потенциал современных методов увеличения нефтеотдачи сегодня не востребован. В свою очередь невостребованность современных МУН негативно сказывается и на конкурентоспособности нефтяных компаний во внешнеэкономической деятельности. Именно поэтому в соответствии с Указом Президента Российской Федерации В.В. Путина №137 от 03 февраля 2004 г. «О преобразовании государственного предприятия «Российское внешнеэкономическое объединение «Зарубежнефть» в открытое акционерное общество» ОАО «Зарубежнефть» нашей компании, в числе основных приоритетных направлений инновационного развития, были определены применение передовых отечественных технологий при разработке нефтегазовых месторождений и отработка современных МУН в целях расширения экспорта высокотехнологичных услуг.
Отработка современных МУН требует реализации их промысловых испытаний и организации для этих целей полигонов на месторождениях с различными геолого-промысловыми условиями. Именно для развития этих направлений в состав ОАО «Зарубежнефть» было включено ОАО «РМНТК «Нефтеотдача» с ведущими отраслевыми институтами ОАО «ВНИИнефть» и ОАО «Гипровостокнефть», успешно осуществлявшими роль головной организации в формировании и реализации в 1985 –1991 гг. государственной программы промысловых испытаний и освоения современных МУН. По существу, перед Обществом была поставлена задача по восстановлению функций РМНТК «Нефтеотдача» и использованию его положительного опыта по созданию, развитию и широкому распространению современных МУН.
Следующим этапом работы в решении важной государственной проблемы стала подготовка рабочей группой Федерального агентства по энергетике (Росэнерго), на основе положений Концепции и предложенного в нем программного подхода к реализации современных МУН, проекта постановления Правительства РФ «О формировании Государственной программы воспроизводства сырьевой базы нефтедобычи на основе инновационного развития и внедрения современных методов увеличения нефтеотдачи» (Программа проектов МУН). В данном проекте как раз и предусматривается восстановление в кратчайшие сроки успешно действовавшей в 1985 – 1991 гг. Программы проектов промысловых испытаний и освоения современных МУН.
Конечно, при формировании данной Концепции в полной мере учитывался положительный мировой и отечественный опыт развития и внедрения современных МУН и, в этой связи, основные ее положения не требуют сколь-нибудь существенных изменений.
Однако в настоящее время все более актуальным становится восстановление работы по продвижению упомянутой выше Программы проектов МУН с целью ее практической реализации (работы прекратились еще в июне 2008 г. по причине упразднения Росэнерго). Поэтому на начальном этапе необходимо предусмотреть разработку и реализацию пилотной программы по отработке инновационных прорывных МУН, включающей 9 – 12 пилотных проектов на истощенных высокопродуктивных месторождениях, низкопроницаемых коллекторах, содержащих легкую нефть, и на месторождениях с нетрадиционными породами в нефтематеринской породе Баженовской свиты. Задержка этих работ, равно как и реализации основных положений Концепции, естественно, усугубляет вышеупомянутые многолетние негативные процессы в российской нефтедобыче и существенно увеличивает риски резкого падения объемов росссийской нефтедобычи в ближайшие годы.
– Какие МУН считаются наиболее популярными, рентабельными или все они применяются в строгом соответствии с горно-геологическими условиями и проектом разработки данного месторождения?
– Прежде чем говорить об увеличении нефтеотдачи, необходимо установить базу, по отношению к которой происходит это увеличение. Важно четко понимать, что подразумевается под термином «методы увеличения нефтеотдачи». Это не просто терминологический вопрос, поскольку от четкости определения МУН в значительной мере зависит степень прозрачности всей системы государственного управления рациональным использованием запасов нефти.
Именно на основе международного опыта создания и развития современных МУН в проекте постановления Правительства РФ по формированию Программы проектов МУН рабочей группой Росэнерго в числе предложений по внесению изменений в законодательство предложено внести в Налоговый кодекс следующее определение:
«Термин «методы увеличения нефтеотдачи пластов» означает способы разработки, основанные на извлечении нефти с использованием поддержания потенциала внутрипластовой энергии за счет закачки агентов, отличающихся повышенным потенциалом вытеснения нефти по сравнению с закачкой воды в пласт или газа в газовую шапку и включает применение тепловых, газовых физико-химических и микробиологических методов, а также их комбинации».
В ближайшем будущем наиболее перспективными и рентабельными могут стать, в первую очередь, прорывные методы мирового уровня, основанные на интеграции газовых, тепловых и химических МУН, развитие и внедрение которых может способствовать значительному приросту извлекаемых запасов нефти в стране. К их числу следует отнести инновационные методы разработки на основе термогазового, парогазового и водогазового воздействий. Термогазовый метод (ТГВ), имеющий отечественный приоритет, в 1980-х и начале 1990-х гг., в рамках Программы проектов промысловых испытаний и освоения современных МУН, прошел успешные испытания на месторождениях Украины, Азербайджана, а также в США, в соответствии с международным соглашением «Интернефтеотдача» МНТК «Нефтеотдача» (СССР) – НК «Амоко» (США). В процессе проводимых испытаний было достигнуто значительное увеличение нефтеотдачи вплоть до 64 – 68%.
Однако после распада СССР и начальной стадии перехода России к рыночной экономике, реализация проектов МУН, в том числе по термогазовой технологии, как и успешно действовавшей государственной программы воспроизводства сырьевой базы за счет увеличения нефтеотдачи, прекратилась.
В то же время в США промысловые испытания и освоение термогазового МУН были успешно продолжены (например, реализация метода на месторождении МРНU с 1985 г.) и в настоящее время получают развитие и применение и на других месторождениях США с аналогичными основными геолого-физическими параметрами. Если в 2004 г. технология ТГВ в США применялась на 6-ти объектах, то в 2009 г. уже на 11. При этом на конец 2003 г. с применением метода добыто около 150 тыс. тонн нефти, на конец 2005 г. – около 775 тыс. тонн, т. е. в 5 раз больше, а на конец 2009 г. – 964 тыс. тонн, что в 6,5 раз больше, чем в 2003 г.
Несмотря на важные предпосылки применения термогазового метода на месторождениях нашей страны и убедительный промысловый опыт испытаний, развитие его в России долгие годы сдерживалось как объективными, так и субъективными причинами. К сожалению, подобная участь постигла и другие отечественные современные технологии (в том числе и известный, также имеющий отечественный приоритет, термошахтный способ разработки), которые не получили развития в нашей стране. Напротив, они с успехом были освоены нефтяными компаниями Канады, США и других стран и в последующем предлагались в качестве их модифицированных технологий российским же недропользователям.
Освоение и промышленная реализация термогазового МУН имеет принципиальное значение для увеличения российской сырьевой базы нефтедобычи и кардинального повышения эффективности разработки нефтяных месторождений, особенно в Западной Сибири. Потенциал прироста извлекаемых запасов нефти за счет освоения и развития термогазового МУН может составить на месторождениях легкой нефти c низкопроницаемыми коллекторами 5 – 6 млрд тонн.
Промысловые испытания термогазового метода ОАО «РИТЭК» намечено начать в 2011 г. на Средне-Назымском месторождении углеводородного сырья в нефтекерогеносодержащих породах Баженовской свиты. Также предусматривается применять этот метод совместно с ОАО «Газпром нефть» на Приобском месторождении с трудноизвлекаемыми запасами в низкопроницаемых коллекторах.
– Насколько эффективны современные МУН для добычи тяжелых и вязких нефтей и битумов, насколько рентабельны эти процессы?
– К наиболее эффективным способам разработки месторождений тяжелых нефтей и их аномально вязких аналогов – природных битумов относятся тепловые методы, среди которых наиболее широкое применение на месторождениях о. Сахалин, Удмуртии, Республики Коми, Краснодарского края получили опытно-промышленные работы по паротепловому воздействию и паротепловой обработке скважин, также их комбинаций с химическими методами. При этом нефтеотдача достигала 50% и более.
В настоящее время, можно сказать, технологический прорыв совершает ОАО «Татнефть», занимаясь освоением месторождений природных битумов, ресурсы которых, по некоторым оценкам, достигают 7 млрд тонн. Последним техническим достижением является применение при опытно-промышленной разработке Ашальчинского месторождения технологии бурения двухустьевых параллельных горизонтальных скважин для извлечения нефти методом парогравитационного дренажа. Кроме того, запланированы испытания новых инновационных технологий, в том числе добыча нефти через горизонтальные скважины путем чередующейся закачки и отбора, а также термогазовое и парогазовое воздействие.
Несмотря на наличие опробованных и эффективных технологий добычи сверхвязкой, тяжелой нефти, ее извлечение обходится в два раза дороже, чем маловязкой, что и обуславливает низкую рентабельность освоения этих месторождений, Экономическая проблема неэффективности разработки таких месторождений имеет общеотраслевой характер, поэтому крайне необходима государственная программа стимулирования освоения трудноизвлекаемых и нетрадиционных видов углеводородного сырья.
– Что обычно понимается под «интенсификацией нефтедобычи»? Раньше к гидроразрыву пластов прибегали на истощенных месторождениях или при плохих коллекторских свойствах пласта. Сейчас нередко процесс бурения скважин заканчивают ГРП. Существует противоречивое отношение к этому МУН. Полагают, что последствия применения этого метода могут сказаться негативным образом в отдаленной перспективе. В самом ли деле ГРП наносит больше вреда для месторождения, чем пользы?
– Основным направлением увеличения продуктивности скважин, т. е. интенсификации собственно процесса нефтедобычи, является воздействие на призабойную зону пласта (ПЗП) добывающих скважин с целью увеличения притока нефти и газа. Интенсификация добычи пластовой продукции методами воздействия на ПЗП основывается на улучшении ее фильтрационной характеристики, главным образом, увеличении проницаемости.
К современным эффективным методам интенсификации следует отнести такие, как применение горизонтальных скважин, боковых стволов, многозабойных скважин, щелевая разгрузка с использованием перфораторов, высокотемпературные обработки ПЗП «сухим» горением, кармабидом, термовоздействие закачкой кислородосодержащих веществ, закачка термогенерирующего агента, глиностабилизирующих составов, обработка ОПЗ глинодиспергирующими составами, применение гидрофобных технологических жидкостей, реагентов СНПХ, мини-гидравлического разрыва пласта (МГРП) и др.
Из-за невостребованности в течение последних 15 лет современных МУН нефтяные компании отдавали предпочтение методам выборочной интенсификации добычи из активных запасов, даже если такие методы вели к снижению проектного коэффициента извлечения нефти (КИН). При этом особо опасно объявлять ГРП единственным способом разработки месторождений с низкопроницаемыми коллекторами. Для трудноизвлекаемых запасов применение большеобъемных ГРП может привести лишь к кратковременному приросту добычи, после чего в последующий период придется затратить много средств и усилий, чтобы преодолеть негативные последствия заводнения. В итоге показатель нефтеотдачи в стране постоянно падает и стал ниже среднемирового. А в странах, где планомерно занимаются технологиями, нацеленными на увеличение коэффициента извлечения нефти, как, например, в США (где уже 30 лет наращивается применение МУН), нефтеотдача растет и превышает среднемировой уровень, несмотря на худшую, чем в России, структуру запасов.
Для правильной трактовки термина МУН необходимо заметить (что совершенно очевидно): он означает способ разработки, а следовательно, подразумевает не только закачку рабочего агента и его вытесняющую способность, но и все мероприятия по интенсификации добычи нефти и увеличению охвата вытеснением, в том числе и систему размещения скважин, применение ГРП, горизонтальных и многозабойных скважин, бурение боковых стволов. Все технологии обработки призабойных зон скважин и геолого-технические мероприятия являются составными компонентами как при базовых способах разработки, так и при применении МУН, и не могут рассматриваться в качестве самостоятельных МУН, т. е. самостоятельных способов разработки. А потому применение данных технологий может в той или иной мере реализовать потенциал нефтеотдачи, определяемый способом разработки, составными компонентами которого они являются.
