Факторы энергобезопасности
Обеспечение энергетической безопасности относится к числу тех ключевых проблем, которые в последние десятилетия в той или иной мере обсуждаются практически на каждом международном форуме, связанном с развитием мировой экономики и энергетики. Причина тому проста: тематика «энергетическая безопасность» включает в себя почти всю сферу мирового взаимодействия, связанного с производством, транспортировкой и потреблением энергоносителей, особенно нефти и газа. Более того, ряд специалистов в этой области считает, что в современных условиях понятие «энергетическая безопасность» существенно расширилось и включает в себя безопасность в политической, экологической и инфраструктурной областях и даже проблемы терроризма и изменения климата1.
Особую актуальность этой проблеме придают новые вызовы, с которыми столкнулось человечество в начале XXI века. Важнейшие объективные причины их возникновения показаны на рис. 1.
Эти вызовы – геополитические, ресурсные, макроэкономические, экологические, технологические, социальные – являются, на наш взгляд, объективным отражением того, что мир стоит на пороге глобального системного кризиса, на пороге глобальных энергетических изменений и смены не только технологических, но и цивилизационных укладов.
Основные тенденции, определяющие будущее глобальной энергетики, а также факторы, генерирующие нестабильность, показаны на рис. 2. 
В этих условиях задача обеспечения устойчивого роста мировой экономики и благосостояния населения приобретает особое звучание. А ключевым элементом решения этой задачи как раз и являются надежные поставки энергоресурсов в районы их потребления, обеспечение энергетической безопасности. В полной мере сказанное относится и к Евразии в целом, и к странам Каспийского региона, которые выступают крупными экспортерами нефти и газа.
и, в частности, за контроль над углеводородными ресурсами Каспия.
В новых геополитических реалиях, которые начали складываться в мире в последние годы, вектор энергетических взаимоотношений России практически по всем направлениям стали определять так называемые геополитические факторы (и, прежде всего, факторы «большой политики»). Под их воздействием формируется новая архитектура мировой экономики и международных отношений, начинается возврат к политике баланса сил и силового давления, а на пути международного энергетического сотрудничества возникают многочисленные барьеры. При этом огромное значение энергоресурсов в мировой политике вызывает обострение как скрытого, так и открытого противоборства между ведущими державами за контроль над ними, и, в частности, за контроль над углеводородными ресурсами Каспия. Каспийское море пока еще не стало центром объединения региона. Реализованные и разрабатываемые проекты добычи углеводородов в регионе и строительства трубопроводов для их экспорта в определенной мере «растаскивают» регион, обостряя непростые отношения между прикаспийскими странами [4].
Каспий – территория энергодостаточности
Тем не менее мы исходим из того, что и в новых геополитических условиях взаимовыгодное энергетическое сотрудничество остается магистральным путем решения проблем экономического развития и обеспечения энергетической безопасности как отдельных стран и регионов, так и во всемирном измерении. И важную роль в этих процессах играет сотрудничество не только между глобальными игроками, такими как Китай, Соединенные Штаты, Евросоюз, Россия, Индия, Бразилия, но и между странами, входящими в те или иные региональные организации.
К их числу, на мой взгляд, следует отнести и страны Каспийского региона, обладающие значительными ресурсами углеводородного сырья и имеющие развитую энергетику (табл. 1). Важной особенностью этого региона, с позиций обеспечения энергетической безопасности, является то, что и он в целом, и входящие в него страны являются энергодостаточными. Так, на долю этих стран, по оценкам ВР, которые, на наш взгляд, требуют значительной корректировки, приходится около 18 % мировых разведанных запасов нефти2 и более 46 % природного газа. Страны Каспия уже сейчас обеспечивают 20,5 % всего мирового экспорта нефти и более 27 % – природного газа. Со снятием санкций с Ирана эти цифры, несомненно, вырастут. А вместе с ними возрастет и роль стран Каспийского региона в обеспечении глобальной энергетической безопасности.
Мина замедленного действия – глобальное потепление
Конечно же в последние годы все больше и чаще стали говорить о возможности и необходимости отказа от использования в энергетических целях углеводородов как таковых. Причем возможность подобного отказа становится темой серьезного обсуждения не только футурологов, но и специалистов в самых различных областях знаний – климатологов, атомщиков, энергетиков, экономистов...
Причин подобного внимания к проблемам малоуглеродной или безуглеродной энергетики будущего много, но важнейшей из них стало так называемое глобальное изменение климата, в частности – глобальное потепление, то есть повышение средней температуры климатической системы Земли, зафиксированное в ХХ веке. На рис. 3 приведены графики, иллюстрирующие этот процесс.
Специалистам еще предстоит детально разобраться в этом явлении, его причинах и тенденциях развития. Тем не менее сейчас считается, что существует 90 %-ная вероятность того, что большая часть изменения температуры вызвана повышением концентрации парниковых газов вследствие человеческой деятельности (то есть обусловлена антропогенным фактором) [9].
Климатическое соглашение, достигнутое в Париже 12 декабря 2015 г. в ходе СОР21 – т.е. 21-й конференции, проводимой в рамках Рамочной конвенции ООН об изменении климата, придало дополнительный импульс дискуссии о месте нефти и газа и мировом энергобалансе будущего. В рамках Парижского климатического соглашения ООН сформулирована цель «… удержания прироста глобальной средней температуры намного ниже 2 oС сверх доиндустриальных уровней и приложения усилий в целях ограничения роста температуры до 1,5 oС сверх доиндустриальных уровней, признавая, что это значительно сократит риски и воздействия изменения климата» [10].
А поскольку основные выбросы парниковых газов связаны с углеродной энергетикой, то реализация Парижского соглашения напрямую скажется на роли нефти и газа в перспективном энергетическом балансе мира. Инвестиционно-консалтинговая фирма Kepler Cheuvreux подсчитала, что если на международном уровне будет солидарно проводиться политика на ограничение глобального потепления 2-мя °C, мировая сырьевая индустрия за два следующих десятилетия недосчитается $28 трлн выручки, при этом большую часть, $19,4 трлн, потеряет нефтяная отрасль [11].
Конечно, вероятность такого резкого поворота в мировом масштабе сегодня не слишком высока, но она и не нулевая.
Баланс спроса и предложения
Еще одной причиной повышенного внимания к проблемам малоуглеродной или безуглеродной энергетики будущего является теория о том, что исчерпание к 2030 – 2035 гг. последней волны быстрого индустриального роста и, соответственно, роста энергопотребления, может привести к стабилизации потребления природных ресурсов и индустриальной экономики в целом. Это означает, что в долгосрочной перспективе спрос на сырье и традиционные энергоносители будет расти все медленнее, затем стагнировать, а затем и вовсе снижаться3.
В ближайшее десятилетие развитые страны перейдут к формированию новой технологической базы экономических систем, основанной на использовании новейших достижений в области биотехнологий, информатики и нанотехнологий, что может существенно снизить их потребности в первичных энергоресурсах.
Естественной базой повышенного внимания к проблемам малоуглеродной или безуглеродной энергетики будущего является развитие науки, техники и технологий, которое раздвинуло границы нашего понимания возможностей энергетики и энергообеспечения человечества, особенно возможностей использования возобновляемых источников энергии.
И, тем не менее, оценки и прогнозы ведущих аналитических центров свидетельствуют, что углеводородные ресурсы в ближайшие десятилетия (по крайней мере, до 2035 – 2040 гг.) останутся основой мирового энергопотребления (рис. 4).
Отмеченные выше тенденции, вызовы и факторы объективно требуют координации энергетической политики стран Каспийского региона. Однако этот вопрос далеко не так прост и однозначен, как это может показаться на первый взгляд.
Во-первых, необходимо совместными усилиями всех пяти стран определить цели и методы такой координации. К таким целям, в частности, как раз и должно быть отнесено обеспечение энергетической безопасности как на пространстве Евразии, так и в глобальном масштабе.
Во-вторых, надо четко ограничить область или пространство такой координации. Например, видимо, было бы малоинтересно говорить о координации энергетических политик Азербайджана и РФ при реализации энергетических проектов на Дальнем Востоке России. А вот сохранение уникальной экосистемы Каспия в интересах как самих стран Каспийского региона, так и всего человечества. Создание здесь процветающего жизненного пространства на основе принципов устойчивого развития – это достойная цель и для координации энергетической политики, и для всестороннего сотрудничества каспийских государств.
Энергодиалог во благо Каспийского региона
Возможной формой координации энергетической политики стран Каспийского региона мог бы, на наш взгляд, стать их многосторонний энергодиалог.
Считаем возможным предложить для обсуждения в рамках такого энергодиалога такие вопросы, как разработка ряда рамочных международных соглашений, которые регулировали бы заключение контрактов на поставку энергоносителей с учетом специфики отдельных стран. В качестве одного из принципов, закладываемых в основу документов такого рода, должна фигурировать гарантия свободного транзита энергоносителей, в частности – углеводородов по магистральным системам, через территории стран-подписантов. Далее, имеет смысл закрепить на договорном уровне транспарентность функционирования энергетического сектора при строгом соблюдении коммерческой тайны. Необходимо нормативно закрепить единообразные правила формирования тарифов на энергоносители и принцип государственного регулирования этих тарифов с исчерпывающим перечислением оснований.
И конечно же настоятельно необходимо совместное обсуждение и совместный поиск решения такой важнейшей для Каспия проблемы, как экологически безопасная разработка насыщенных сероводородом ресурсов нефти и газа, которые преобладают в этом регионе.
