Научно-практическую конференцию открывает президент Союза нефтегазопромышленников Г.И. Шмаль
Один чудак из партии геологов
Сказал мне, вылив грязь из сапога:
Послал же Бог на головы нам олухов!
Откуда нефть, когда кругом тайга?
Но нефть пошла! Мы, по болотам рыская,
Не на пол-литра выиграли спор –
Тюмень, Сибирь, земля Ханты-Мансийская
Сквозила нефтью из открытых пор.
Так я узнал – Бог нефти есть,
И он сказал: Копайте здесь!
И ожила земля, и помню ночью я
На той земле танцующих людей...
Я счастлив, что, превысив полномочия,
Мы взяли риск – и вскрыли вены ей!
«Про тюменскую нефть»
Владимир Высоцкий
К концу мая 1964 г. первые баржи с нефтью с месторождений Шаима, Усть-Балыка и Мегиона были направлены на Омский нефтеперерабатывающий завод.Сказал мне, вылив грязь из сапога:
Послал же Бог на головы нам олухов!
Откуда нефть, когда кругом тайга?
Но нефть пошла! Мы, по болотам рыская,
Не на пол-литра выиграли спор –
Тюмень, Сибирь, земля Ханты-Мансийская
Сквозила нефтью из открытых пор.
Так я узнал – Бог нефти есть,
И он сказал: Копайте здесь!
И ожила земля, и помню ночью я
На той земле танцующих людей...
Я счастлив, что, превысив полномочия,
Мы взяли риск – и вскрыли вены ей!
«Про тюменскую нефть»
Владимир Высоцкий
Как это было: 23 мая от причала «Сухой бор» вниз по течению Конды отправился танкер ТН-652 с 600 тоннами нефти. 28 мая от причала Усть-Балыка на протоке Юганская Обь отошел пароход «Капитан» с двумя баржами, в трюмах которых было 3700 тонн «черного золота». 5 июня от причала «Баграс» с первой мегионской нефтью отбыл пароход «М. Ползунов» с двумя баржами, вместившими 3684 тонны.
Тюменская область, отправив на переработку первые партии нефти, подтвердила наличие в своих недрах промышленных, а не «бутылочных», как считали скептики, запасов стратегического сырья. Всего с Усть-Балыка и Мегиона в навигацию 1964 г. было отправлено 134 тысячи тонн нефти. С этих небольших по нынешним масштабам поставок начиналась большая нефть Западной Сибири.
Эпохальное событие
Всего за несколько десятков лет – мгновение по понятиям нашего стремительного времени – огромный, суровый край (в середине века прошлого – «белое пятно» на народнохозяйственной карте страны) стал цивилизованным регионом: появились новые города и современные рабочие поселки, уникальные нефте- и газопроводы, проложенные через гибельные болотные топи и вечную мерзлоту, дороги, не имеющие аналогов в мировой практике дорожного строительства.
В президиуме – корифеи нефтегазовой отрасли академик РАН А.Э. Конторович; министр природных ресурсов РФ в 90-е гг., президент Российского геологического общества В.П. Орлов; министр геологии СССР в 70 – 80-е гг. Е.А. Козловский
Выступает министр топлива и энергетики РФ 90-х гг. Ю.К. Шафраник
На трибуне – министр строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности СССР 80-х – начала 90-х В.Г. Чирсков
«По большому счету, если бы тогда, в 60 – 70 – 80-е годы, не были открыты эти запасы нефти, что сегодня делала бы Россия? Где бы она находилась? Сегодня бы нашей страны просто не было. Экономика ее устояла, именно благодаря тому, что была подготовлена и освоена уникальная сырьевая база», – считает один из ведущих специалистов в области геологии и геохимии нефти и газа, академик РАН Алексей Конторович.
Впервые в мире
В 60-х годах прошлого века опыта освоения подобных нефтегазоносных провинций в мире не было. По мнению А. Конторовича, если бы тех, кто сейчас причитает об отсутствии технологий, о нашей неумелости и неготовности к освоению Арктики, перенести в 1948 – 1950 гг., когда начинался штурм Западной Сибири, или хотя бы в 1961-й, когда началось освоение территории после первых геологических открытий, они бы поняли, что это было сложнее, чем осваивать Северный Ледовитый океан.
Знатный буровик, Герой Социалистического Труда, лауреат Государственной премии Г.М. Лёвин
«Научное обоснование, открытие и разработка технологий освоения сибирских месторождений – величайшее достижение. Делалось это своими, отечественными мозгами и руками, не на привозных технологиях и не на привозных сервисах. У такой системы добычи, которая была создана в Западной Сибири, нет аналогов. Никто в мире до нас не строил подобных транспортных систем нефти и газа. Никто и никогда в мире не осваивал месторождений типа Уренгойского. Люди, которые осваивали эти месторождения, были первыми, они создавали эти технологии, они находили научные и инженерные решения. Мы должны склонить перед ними головы», – призывает Конторович.
Когда все началось?
В уютном зале «Президент-отеля» отмечали 50-летие с начала промышленной добычи нефти в Западной Сибири, но академик Конторович считает, что трудный путь к первым тоннам «черного золота» начался значительно раньше. «Еще в 1932 г., когда о Западной Сибири было известно только то, что там огромное множество болот, академик Иван Михайлович Губкин впервые сказал, что там необходимо организовать поиски нефти, набросал программу регионального изучения Западной Сибири, чтобы найти те районы, где надо сконцентрировать направление главного удара, – напомнил ученый присутствующим. – Эта программа до сих пор реализуется в лучших достижениях отечественной геологии. Более 80 лет назад Губкин предсказывал, что нефти Западной Сибири хватит всему Советскому Союзу».Прогноз очень важен, но его надо еще суметь реализовать. Начало этому было положено еще перед войной. Правда, тогда многого сделать не успели, говорит Конторович, не хватило времени, да и технологий соответствующих не было. Но уже 10 мая 1945 г. (только накануне закончилась страшная, многолетняя, разрушительная война!) вопрос о поиске нефти в регионе рассмотрел западносибирский филиал Академии наук, а в декабре того же года народный комиссар нефтяной промышленности СССР Николай Константинович Байбаков подписал приказ о возобновлении поисково-разведочных работ в Западной Сибири.
«Так что в Западную Сибирь Николай Байбаков пришел не из Госплана, который он возглавил только в 1963 г., а еще в 1945-м, когда принимал судьбоносные для этого региона решения», – говорит академик.
Кадры решают все, или…
О роли личности…Битву выигрывают полки и армии, но время, место и план сражения выбирают полководцы. И на них – вся ответственность за результат.
«Когда мы говорим о том великом времени, главное, это люди, которые были во главе всего этого движения, – не сомневается Г. Шмаль. – В Западной Сибири, в Тюменской области в особой степени, проявилась историческая роль личности в решении и политических, и чисто хозяйственных, экономических, инженерных задач».
Впрочем, человеческий фактор не всегда играет положительную роль. Могли и «закрыть» Западную Сибирь, не открывая. Об этом рассказал, выступая на конференции, Александр Чинчевич, член правления Общественного фонда имени В.И. Муравленко:
Герой Социалистического Труда Г.К. Петров
Естественно, Протазанов вспыхнул и обратился к Богомякову (в ту пору – директор Тюменского филиала Сибирского НИИ геологии, геофизики и минерального сырья): «Геннадий, забирай все бумаги! Мы думали, что пришли в советский государственный орган, а оказывается, это бюрократический царский приказ столетней давности… Нам здесь делать нечего!» И если бы в это время в кабинет не зашел Байбаков, Бог его знает, как бы дальше это дело продолжалось».
«При этом, – продолжает рассказ Чинчевич, – даже Николай Константинович не сразу стал большим оптимистом в том, что касается западносибирской нефти. Но это был поистине мудрый и вдумчивый человек и руководитель, который принимал важные решения не по докладам и справкам. Мы подсчитали как-то, что Байбаков был в Тюменской области более 20 раз. Назовите хоть одного нынешнего руководителя, который бы проявлял такой живой интерес к жизни региона, так знал и интересовался его экономикой, как Николай Константинович? Никого и близко нет!»
Заместитель министра нефтяной и газовой промышленности конца 80-х – начала 90-х гг. В.И. Грайфер
Переломный момент в освоении Тюмени наступил тогда, когда поменялась власть в области – пришел Борис Евдокимович Щербина, считает Владимир Чирсков, приехавший в Западную Сибирь из Башкирии в 1966-м, чтобы возглавить отдел механизации «Главтюменнефтегазстроя». «Много руководителей здесь коллеги называли, и справедливо. Но если говорить о Щербине, то это звезда среди всех звезд, – уверен бывший министр строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности СССР. – Он прошел хорошую сибирскую школу, 10 лет работал в Иркутской области, где за это время было закончено строительство Иркутской ГЭС, началось строительство Братской ГЭС, заложены города Ангарск и Шелехов, запущен в эксплуатацию Ангарский нефтехимический комбинат. И вот уже через полгода работы в Тюмени Щербина сумел понять и оценить ее перспективы, принял смелое решение и написал докладную в ЦК».
Песня настоящих Героев
О вкладе системы…
Когда принято принципиальное решение о штурме, на первый план выходит задача оптимальной организации процесса.
«Слагаемых успеха очень много, – перечисляет Г. Шмаль. – Основные: четкое программно-целевое управление созданием такого небывалого комплекса, внимание партийных и советских органов; для достижения поставленных целей были сконцентрированы крупнейшие ресурсы; четко определялись все основные ориентиры на определенную перспективу. Все то, чего, к сожалению, не хватает нам сегодня, когда мы говорим о развитии нефтегазового комплекса, да, пожалуй, и всей экономики».
«Да, выдающийся вклад в нашу победу в Сибири принадлежит централизации, – высказывает мнение председатель совета директоров ОАО «ЛУКОЙЛ» Валерий Грайфер, ученик выдающегося отечественного нефтяника Валентина Дмитриевича Шашина. – Но не менее важно, что все, кто работал тогда, создавая нефтегазовый комплекс, – руководители предприятий, геологи, нефтяники, строители, железнодорожники, трассовики, автодорожники, речники, летчики, электрики (всех не перечислишь), – были объединены великой идеей. Все мы очень дружили, понимали друг друга, учитывали взаимные интересы. Это единение обеспечило нам нелегкую победу в Западной Сибири».
Фотография на память
«Тюмень была единая, не было нынешнего разделения на округа, – добавляет свои штрихи к общей картине В. Чирсков. – Кому это надо, чтобы три администрации было на территории? А тогда был единый штаб, который руководил всем и отвечал за все – это, конечно, областной комитет партии».
… И обычном героизме
И все же полководец без армии может выиграть сражение только на карте. В реальный бой – в тайгу и болота, тундру и вечную мерзлоту – идут люди. Для таких подвигов нужны не только сотни героев трудового фронта, готовых на жертвы в суровой борьбе, но и сотни тысяч обыкновенных тружеников, которые, естественно, хотят иметь нормальные условия для жизни.
«70 – 80% работников не выдерживали социальных и трудовых тягот и уезжали из Сибири», – вспоминает экс-мэр города Муравленко Василий Быковский. Бесцельно на Север не ехали, утверждает Г. Шмаль, одних интересовали деньги, других – производственный рост, реализация своего потенциала: «У каждого были свои стимулы».
Слова «героизм», «подвиг» часто звучали в Красном зале «Президент-отеля». Человеку, даже родившемуся в Сибири, но уже в наше время, трудно понять и оценить, как, какой ценой был достигнут этот невероятный успех в безумно сложных условиях того периода, когда на многие земли просто впервые ступала нога человека.
В ходе конференции с трибуны прозвучали десятки имен. Выступавшие не могли не вспомнить имена дорогих их сердцу людей, сыгравших важную роль в их личной судьбе и успехе общего дела, неразрывно связавшего их на всю жизнь. Но все равно имена всех героев назвать невозможно, и целого дня для этого мало. Их были многие тысячи и тысячи. И тех, кого без следа перемолола кадровая мельница Западной Сибири, и тех, чьи имена узнала вся страна, чьи дела навсегда останутся в истории.
Осваивать такие территории очень трудно, говорит Г. Шмаль. Север Тюменского края – сплошные болота и озера. У первопроходцев в 60-е годы в буквальном смысле слова не было твердой почвы под ногами. Ситуацию «проиллюстрировал» В. Чирсков, рассказавший такую историю: «Летели как-то в вертолете Эрвье, Муравленко, Богомяков и я. И очень захотелось Муравленко присесть на Самотлоре. Хоть на минутку, чтобы, как он сказал, «на земле постоять ногами». Пилот Иван Тихонович Хохлов «повесил», как у нас говорят, машину. Муравленко сунулся – вода. Немножко перелетели, снова не может – вода. И дальше – тоже вода. Так и пришлось лететь дальше».
Чтобы создать промыслы, построить дороги, города, надо было провести колоссальные земляные работы. За зиму, вспоминает президент СНП, приходилось перемещать до 30 миллионов кубометров грунта – все шло в основание буровых скважин, объектов обустройства, возводившихся посреди болот и озер, на дорожные насыпи.
В славных делах тех лет участвовала совершенно удивительная, по словам Г. Шмаля, команда строителей Дмитрия Ивановича Карачаева, молодежная бригада, которая приехала на тюменскую землю с ударной стройки дороги Абакан – Тайшет. Эту трассу в стране называли тогда «трассой мужества», а дорогу Тюмень – Сургут называли «трассой ужасов», потому что такие болота, такие условия, в которых приходилось дорогу прокладывать, никогда ранее ударникам комсомольских строек не встречались, рассказал Геннадий Иосифович.
Своей историей из тех лет поделился и президент Российского геологического общества Виктор Орлов. В 1964-м, когда была добыта первая тонна промышленной нефти, он учился в университете в Томске. Но уже на следующий год замсекретаря комитета комсомола Орлов формировал первый студенческий отряд – около 500 человек. Спустя три года он привез в ЦК комсомола документальный фильм о работе двух студенческих отрядов в Западной Сибири. Но в Москве сказали, что «это» демонстрировать нельзя – это каторга, а не работа: по пояс в болоте, вручную разгружали баржи с бревнами. «Так фильм и остался в архиве, – говорит Орлов, – но это все было и от этого никуда не денешься».
Трудно было и рядовым участникам строительства нефтегазового комплекса, и руководителям. «Очень тяжелую жизнь мы с вами прожили, потому что стране было тяжело, и все это мы испытывали в полной мере, – говорит В. Грайфер. – Главной задачей стало в тот период – спасать людей, спасать кадры, потому что всякий раз видели выход из положения в замене начальника. Просто какие-то скачки были – один, второй, третий, четвертый… А потом выяснялось, к примеру, что не в начальнике дело, а в технологии: поменяли и все начальники стали хорошими».
«Тяжелейшее было время, – соглашается В. Чирсков, который тогда был руководителем одного из строительных трестов в Тюменской области, – самое тяжелое в моей жизни. В принципе, страна была не подготовлена ни научно, ни технически, чтобы этот проект выполнить в те сроки, которые были поставлены. Область – полторы тысячи квадратных километров. 300 тысяч озер, остальное – болота. Вечная мерзлота. Никаких транспортных путей. Автомобильные дороги были только в областном центре. И квалифицированных кадров тоже не было. Не было ремонтных баз. Ничего не было, а надо было и города строить, и осваивать промыслы. Первые нефтепроводы… Шаим – Тюмень, вроде и расстояние небольшое – 500 км, но это сплошные болота, и впервые в мире пришлось применять вертолеты, чтобы трубы перетаскивать».
Да, трудно было, подтверждает Ю. Шафраник, 17 тяжелых лет, когда требовалось дать максимальный результат в кратчайшие сроки и минимальными средствами.
«Но самым главным человеком, который создал этот комплекс, был рабочий человек, – твердо убежден В. Чирсков. – Это был рабочий класс, героизм которого обеспечил создание этого комплекса. Наши трассовики по пузо стояли в воде и сваривали конструкции. Иногда трубоукладчики вместе с людьми так в болотах и хоронили… Главные достижения принадлежат рабочему человеку, и ему главное спасибо. Но, к сожалению, сейчас об этом забывают, потому что на первый план выходят другие «заботы»: каждое утро все начинают считать, сколько баррель нефти стоит».
Трудности были. Но люди, не былинные богатыри, а обычные люди, которых порой охватывало отчаяние, их преодолели, и сегодня они вспоминают о тех днях как о счастливом времени.
«Справляться со всеми этими трудностями было довольно непросто, – говорит В. Грайфер, – но, как говорится, наша взяла! Замечательная жизнь для всех нас, кто сидит в этом зале, и тех тысяч и тысяч людей, которые сегодня считают себя северянами. Это славное дело, славная победа».
Г. Шмаль дал свою оценку: «Вспоминая прошедшее, лично я могу сказать: да, время было тяжелое, но необычайно интересное. Это было время экспериментов, смелых решений, новаторства».
«25 лет жизни я отдал этому нефтегазовому комплексу. Я считаю это счастьем, – искренне признался В. Чирсков. – Мы видели плоды своего труда, это очень важно для человека. И для Родины что-то мы тоже сделали. А это в жизни главное: человек родится, чтобы созидать».
Что дальше?
Юбилей – мероприятие, по определению, праздничное – не только повод с гордостью вспомнить о славном прошлом, но и задуматься о будущем, оценить перспективы. Хотя еще в 70-х, когда Западная Сибирь только «шла на взлет», когда практически каждая скважина в разведке давала новое месторождение, неравнодушные люди о будущем уже задумывались.Рассказывает бывший министр геологии СССР Евгений Козловский: «Как-то во время рабочей поездки по Сибири Председатель Кабинета министров Косыгин, который много внимания уделял региону и неоднократно там бывал, обращаясь к сопровождавшим его министрам, поднял вопрос о том, что будет дальше. Мы построили в Западной Сибири прекрасные города, сказал Алексей Николаевич, мы сделали все, чтобы люди нормально жили – работали, учились, растили детей. Но кто-то из вас думает о том, что произойдет, когда начнет падать добыча нефти?»
Вопрос чрезвычайно актуальный и сегодня. Жизнь нефтяных городов, напоминает В. Быковский, сопоставима с длительностью жизни месторождений, а они живут приблизительно столько, сколько и человек, – 30 – 50 – 80 лет. Приросты запасов нефти за последние полтора десятилетия не обеспечивают устойчивую работу нефтяного комплекса на перспективу, с горечью констатирует Г. Шмаль. «Добыча нефти падает, и остановить этот процесс сегодня невозможно,– утверждает А. Конторович. – Не потому, что исчерпаны ресурсы, а потому, что за 23 года в геологоразведку и открытие новых месторождений не были вложены необходимые средства». С этой точкой зрения солидарен Е. Козловский: «Главная вина нашего правительства – в том, что оно практически уничтожило стратегическое исследование недр».
Проблем много, но есть и перспективы, в Западной Сибири можно поднять добычу нефти, заявил А. Конторович. Самотлоров больше не будет, но если перейти на разработку мелких и средних месторождений, как это делают в США, где многие годы держат промышленность, открывая мелкие и мельчайшие месторождения, то могут появиться неплохие перспективы для нашей отрасли. Однако такой подход требует огромных объемов глубокого бурения и, соответственно, его существенного удешевления, предупреждает академик: «У нас заоблачная цена глубокого бурения. Американцы перед тем, как осваивать сланцевые нефть и газ, снизили стоимость глубокого бурения в два – три раза. Мы обязаны это сделать. Для этого нужны инженерная смекалка, желание и работа с сервисными компаниями, у которых задача – вздуть цены, а никак не снизить их».
Главной надеждой отрасли А. Конторович считает баженовскую свиту. «Хочу напомнить, что мой учитель и друг Фабиан Григорьевич Гурари в 61-м опубликовал статью, в которой доказал, что в баженовской свите будет нефть, и показал, как надо испытывать баженовские резервуары, – сказал он. – А несколько лет спустя мои друзья Володя Токарев, Фарман Салманов, Юра Новиков получили первые фонтаны баженовской нефти. Тогда о сланцевой нефти в США еще никто не думал».
Баженовская свита не сможет дать столько нефти, сколько неоком, но надо создавать технологии ее разработки, и она будет давать десятки миллионов тонн, прогнозирует академик.
Символичным событием считает Ю. Шафраник подписание грандиозного контракта с Китаем, состоявшееся всего за несколько дней до юбилейного собрания: «Это новая веха, начало отсчета новой эпохи не только для Большой Тюмени, которая существует 50 лет и будет нефтегазовой базой для России и следующие 50 лет. Этот беспрецедентный договор положит начало освоению новых районов на востоке страны, принесет новые контракты, приведет к созданию газонефтехимических производств, даст толчок к развитию новых экономических территорий. Я эту символику считаю важной, она открывает совершенно другие перспективы».
***
И все-таки праздник есть праздник. Отзвучали речи, конференция закончилась, но собравшиеся в «Президент-отеле» не спешили расходиться. Многие не виделись уже довольно давно. Дружеские приветствия и объятия, воспоминания о пережитом, фото на память… Умеющие хорошо работать люди умеют и неплохо отдохнуть. Под занавес долгого дня строгие своды пафосного «Президент-отеля» услышали звуки незабываемых песен времен комсомольской юности людей, нормой жизни которых стал подвиг. И убеленные сединами, но крепкие духом ветераны пели их с юношеской энергией и задором.
***
Редакция журнала «Бурение и нефть» выражает благодарность Союзу нефтегазопромышленников России и РОО «Западно-Сибирское землячество» за предоставленные при подготовке публикации материалы.
