Освоение морского шельфа развивается быстро и в короткие исторические сроки. В 1949 г. на Каспии впервые в мире пробурена морская скважина (ныне это крупный район нефтедобычи «Нефтяные камни» в Азербайджане). В этом районе относительно небольшие глубины моря – до 30 м. Некоторое время спустя в США, на побережье штата Луизиана, пробурена скважина при глубине моря 15 м. Затем глубины стали быстро увеличиваться. Платформа Deepwater Horizon работала на глубине моря около 1500 м. Ее местоположение определялось по спутниковой системе и удерживалось в точке полутора десятками подруливающих винтов.
Сначала количество морских буровых платформ различного класса и назначения в мире исчислялось единицами. Впоследствии, особенно с интенсификацией добычи нефти в Мексиканском заливе и Северном море, их количество спонтанно увеличивалось и сегодня насчитывает несколько тысяч. Богатство морских кладовых углеводородами толкало нефтяные компании к быстрейшему освоению морских месторождений. И на этом фоне вопросы безопасности, экологической угрозы отходили на второй план. Отставало оборудование для предупреждения и ликвидации возможных крупных аварий, особенно при бурении на больших глубинах моря.
Россия имеет определенный опыт по освоению морских месторождений: работы на Каспии, на Сахалине, разработка месторождения «Белый тигр» совместно с вьетнамской стороной. Однако Россия, очевидно, отстает в создании оборудования для морского бурения и добычи: строительстве современных морских буровых платформ, превенторов и т. д. Этому есть ряд причин: наличие впечатляющих запасов УВ на суше, развал в постперестроечный период производственных мощностей, НИИ, КБ и т. д. Кроме того, бурение и добыча углеводородов в наших северных морях значительно осложняются суровыми климатическими условиями, опасной ледовой обстановкой, отсутствием должного опыта работ на шельфе у значительной части персонала.
Событие в Мексиканском заливе имеет не местное, не региональное значение, а поистине международное. Оно приобретает вселенский масштаб. Это тревожный сигнал всему человечеству о том, что эгоистические интересы транснациональных корпораций должны сдерживаться международным сообществом, что необходимо повышать их ответственность за негативные последствия деятельности, что экологические риски очень велики, что непродуманные действия могут причинить колоссальный ущерб природе и человечеству.
Какие уроки и выводы должно извлечь из этой катастрофы мировое сообщество? Авария нефтяной платформы Deepwater Horizon еще раз доказывает, что нет стопроцентной страховки и гарантии от катастроф даже при применении самых последних технологий. В ответ на вопрос главного редактора журнала «Бурение и нефть» о влиянии случившегося на будущие проекты министр энергетики РФ С.И. Шматко отметил, что, несомненно, обстоятельства аварии станут предметом серьезных исследований специалистов, мирового сообщества и Россия не останется в стороне от этого процесса.
Возможно, катастрофа в Мексиканском заливе станет мощным толчком для сокращения доли нефти и газа в энергобалансе развитых стран. Вполне вероятно, что власти таких государств будут все больше обращать внимание на развитие атомной, гидро-, ветровой и солнечной энергетики. Это может существенно повлиять на общемировой энергетический расклад. Во всяком случае, произошедшее заставило встрепенуться мировую общественность, правительства многих стран, руководство нефтегазовых компаний. Правительство Болгарии 11 июня отказалось от участия в проекте Трансбалканского нефтепровода Бургас – Александруполис, сославшись на недовольство населения Бургасского района и экологические риски. «Мы все видели, что произошло в Мексиканском заливе», – сказал глава правительства.
Руководство стран понимают, что нужно срочно приводить в соответствие масштаб разработки морских месторождений со средствами предупреждения и ликвидации подобных аварий, повысить надежность оборудования для работы на шельфе, вести постоянный контроль, разрабатывать более требовательные стандарты для морского бурения и добычи.
Редакция журнала «Бурение и нефть» проводит экспресс-опрос специалистов нефтегазовой отрасли, чтобы привлечь внимание к этой животрепещущей проблеме, обсудить сложившуюся ситуацию, дать возможность профессионалам высказать предложения по «укрощению взбунтовавшейся скважины» и недопущению подобных аварий в будущем.
Вопросы «БиН»
- Как вы полагаете, могут ли быть сокращены инвестиционные программы, отложены, скорректированы проекты освоения шельфов российских морей, строительство «Северного» и «Южного» потоков в связи с аварией в Мексиканском заливе?
- Что, на ваш взгляд, следовало бы предпринять ВР по ликвидации аварии? Как вы оцениваете возможность локализации аварии бурением двух новых скважин (намерения ВР)?
- Как может отразиться на рынке нефти продление Президентом США Бараком Обамой на шесть месяцев моратория на бурение шельфа, приостановка разведывательного бурения у побережья штатов Аляска и Виргиния, а также на 33 скважинах в Мексиканском заливе?
- Делали ли предложения нефтегазовые сообщества России, других стран американской стороне по оказанию помощи в «укрощении взбунтовавшейся» скважины?
- Западные специалисты отмечают, что средства и технологии бурения и добычи развивались быстрее, чем средства безопасности и технологии ликвидации аварий на море. Какие уроки надлежит извлечь политикам, нефтегазовым компаниям, проектировщикам, строителям скважин из катастрофы в Мексиканском заливе?
- Кто должен покрывать убытки от подобных катастроф? Государство, страховые компании, сами нефтяные компании?
ГОСПОДИН ДАДЛИ ОТ ПОМОЩИ ОТКАЗАЛСЯ
Г.И. ШМАЛЬк.э.н., президент Союза нефтегазопромышленников России
Shmal.oil@mail.ru
- Инвестиционные программы освоения российских шельфов, строительство «Северного» и «Южного» потоков с аварией в Мексиканском заливе совершенно не взаимосвязаны.
Конечно, от аварий никто не гарантирован. В свое время и у нас, к сожалению, случались серьезные аварии: и в процессе разведки, и в процессе эксплуатации месторождений. Естественно, на шельфе уровень безопасности должен быть на порядок выше, чем в других, менее сложных территориях. Это касается и техники, и оборудования, и применяемых материалов.
Случившееся в Мексиканском заливе – серьезное предупреждение всем о том, что на шельфе мелочей не бывает. Эта авария, на мой взгляд, должна заставить задуматься и российских специалистов, занимающихся разработкой сегодня и реализацией в будущем шельфовых программ. К сожалению, пока нам идти на шельф не с чем, если говорить об оборудовании, технологиях и, что не менее важно, технико-технологической документации. Где технические регламенты для работы на шельфе, где стандарты? Они еще никем не разработаны! По мнению специалистов, для строительства только одной платформы потребуется более 1000 стандартов! Конечно, какие-то стандарты можно взять из уже имеющихся в России, другие разработать, опираясь на аналогичные зарубежные, но проблема существует.
Поэтому связывать эту аварию с перспективами развития наших шельфовых проектов я бы не стал. Другое дело, что шельфовые программы весьма и весьма затратны. И чтобы выйти на акватории российских арктических морей, надо иметь хорошо продуманные и финансово обеспеченные программы. Пока же разведанность российского шельфа в среднем не превышает 6 – 7%. И поисковые работы здесь, конечно, очень дорогие. Каждый метр разведочной скважины на шельфе стоит примерно 1 млн рублей. Можно посчитать, во сколько обойдется скважина глубиной 2,5 – 3 тыс. м… На сегодня, кроме масштабных Штокмановского, Приразломного и еще нескольких заметных месторождений, серьезных запасов на Арктическом шельфе мы не имеем.
Что касается строительства подводных объектов трубопроводного транспорта, то в мире накоплен достаточно хороший опыт, хотя всякие разные ситуации возможны. Думаю, имеющиеся у нас и известные в мире технологии позволяют сделать объекты достаточно надежными. Правда, и здесь нужны детальные изыскательские работы, позволяющие создать надежные условия для прокладки и эксплуатации объектов, находящихся на глубине 500, 600 или даже 1000 м. Опыт и расчеты показывают, что «Нордстрим» – «Северный поток», например, проходит в местах тектонических разломов. Этот момент и многие другие надо учитывать. Если же подготовительный процесс будет проведен качественно, а технология соблюдена, не вижу никаких проблем в плане реализации таких проектов. - Что следовало бы предпринять для ликвидации аварии? С самого начала, когда случилась эта беда, я сразу говорил, опираясь на отечественный опыт, что надо пробурить наклонную скважину или две (одна может быть разгрузочной), чтобы заглушить аварийную (тем более что эта скважина разведочная). У нас случалось нечто подобное, но на суше, на Тенгизском месторождении, в 1985 г., когда полгода полыхала скважина, до этого был печальный опыт аварии на газовой скважине Тазовского месторождения, которую долго не могли заглушить. Локализовать аварии удалось только бурением наклонных скважин. Если бы компания ВР сразу занялась именно этим, не было бы упущено время. Конечно, море не степь, но есть плавучие суда, можно было привлечь мощные, вплоть до миноносцев, найти другие возможности для стабилизации, при проведении бурения – единственного надежного способа глушения аварийной скважины и перекрыть утечку нефти, что сегодня и пытаются сделать.
- Мораторий на бурение в Мексиканском заливе может повлиять на рост нефтяных котировок, они, в принципе, и так сейчас достаточно неплохие: 70 – 80 долл. «за бочку». Цена может подскочить, если ОПЕК не увеличит квоту добычи. Но американцы вполне могут с ними договориться. Скорее всего, существенно это решение на ситуацию на рынке нефти не должно повлиять. Данная скважина, мы знаем, не добычная; к тому же американцы добывают в Мексиканском заливе максимум 100 млн барр., что в мировой добыче не такая уж большая величина. А вот на бизнесе компаний, работающих на Мексиканском шельфе, конечно же, скажется.
Решение о моратории – разумное, ведь надо же разобраться с причинами случившегося, чтобы подобное не повторилось вновь. - Российские специалисты тотчас же откликнулись на столь драматическую ситуацию. Руководитель компании РИТЭК, председатель совета директоров НК «ЛУКОЙЛ» Валерий Исаакович Грайфер сразу же предложили помощь коллегам из ВР, но получил вежливый отказ. К нам в Союз нефтегазопромышленников с интересной идеей обратился один старый нефтяник, после чего председатель совета СНГП Юрий Константинович Шафраник позвонил господину Дадли, отвечающему в ВР за ликвидацию аварии, однако какого-то интереса с его стороны проявлено не было. Мы готовы и сейчас оказать посильную помощь, в случае если компания будет в ней заинтересована.
- Главное, что мы должны вынести из случившегося, это необходимость при выходе на любые нефтегазовые объекты серьезной и обстоятельной подготовительной работы, учитывающей самые малые возможности аварийных ситуаций, чтобы их предупредить. Естественно, ситуация потребует ужесточения определенных стандартов, особенно для работы на шельфе. России же, создающей свои стандарты с нуля, надо опираться на весь мировой опыт, учитывая, в том числе, и уроки подобных аварий.
- Государство совершенно ни при чем, это работа конкретной компании. Если она страховала свои риски, тогда страховые компании просто выполнят свои обязательства. В разных странах существуют различные системы ответственности, но убытки, прежде всего, должны ложиться на компанию-хозяйку скважины.
Скважина Macondo пробурена на глубине моря около 1500 м на лицензионном блоке 252 Mississippi Canyon (оператор – компания ВР), расположенном в 210 км к юго-востоку от Нового Орлеана. Потенциал залежи оценивается в 100 млн барр. нефти. И в данном случае за последствия отвечает компания ВР, на скважине которой случилась аварийная ситуация, вызвавшая масштабное экологическое бедствие. Расследование выявит причины случившегося, возможно, определит виновных, но затраты на ликвидацию утечки нефти, бурение скважин, гранты штатам Мексиканского залива, выплаты по искам, компенсации семьям погибших и пострадавших, федеральных затрат, затрат на возведение барьерных островов у побережья Луизианы лягут на плечи компании ВР. Трудно сегодня определить, какими они будут. Но масштабы выплат будут сравнимы с масштабами самой катастрофы. Читал, что женщина-руководитель Геологической службы США, оценивая объемы нефти, попавшей в море, заметила, что самолет за один день может пролететь лишь над частью разлившейся нефти…
С ТЕХНИЧЕСКОЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ДЕЙСТВИЯ ВР ВПОЛНЕ ЛОГИЧНЫ
Г.С. ОГАНОВд.т.н., генеральный директор
ОАО «НПО «Буровая техника»
goganov@integra.ru
- Вероятно, данное событие может оказать определенное влияние на описанные проекты, но незначительно. Напротив, наиболее вероятным выглядит повышение стоимости (удорожание) столь крупных и ответственных проектов в связи с возможным ужесточением требований по безопасности ведения работ и внедрения в связи с этим дополнительных дорогостоящих технических средств и новых технологий.
- В условиях отсутствия целостной картины событий, представленной официальными источниками, для оценки ситуации приходится ориентироваться на сведения, публикуемые в печатных и электронных СМИ. Но даже в условиях неполноты исходных данных действия, осуществляемые ВР, выглядели вполне последовательными, логичными. С технической точки зрения решение о бурении двух разгрузочных скважин, предложенное ВР, также выглядит абсолютно оправданным, и, будем надеяться, позволит ликвидировать сложившуюся аварийную ситуацию.
- В целом, представляется, что цена на нефть зависит от более сложных процессов, в том числе и от экономической и политической конъюнктуры.
- Не отрицаю такого варианта, хотя не слышал об этом.
- Необходимо проанализировать и систематизировать причины и последствия аварии, сделать выводы из случившегося. Более серьезно относиться к проектным работам, в том числе и по обеспечению технической, пожарной, экологической и др. безопасности при бурении скважин, соблюдению установленных правил и регламентов ведения буровых работ, а также при креплении и испытании скважин.
- Убытки от подобных аварий должны покрывать нефтяные и страховые компании. В данных ситуациях государство в любом случае оказывается в качестве «проигравшей стороны», т. к. на него ложится вся тяжесть затрат по ликвидации социальных и других последствий катастрофы.
ВР ПОПРОСИЛО У РОССИИ ГЛУБОКОВОДНЫЙ АППАРАТ «МИР-1»
О.Я. ТИМОФЕЕВд.т.н., начальник центра исследований и проектных разработок средств освоения ресурсов морей и океанов
ЦНИИ им. академика А.Н. Крылова
timofeev@krylov.sp.ru, krylov5@krylov.sp.ru
- Это глубоководный разлив, примеров которому до сих пор не было, способы борьбы с ним совершенно иные, нежели с другими разливами. В России добыча нефти на шельфе ориентирована на мелководные работы, где таких проблем, как на глубоководных месторождениях, нет. Что касается газовых проектов «Южный поток» и «Северный поток», следует ожидать только интенсификации их реализации.
- ВР следовало бы обратиться к опыту России в работах под водой, вынужденно накопленному в связи с авариями подводных лодок. В настоящее время ВР использует в борьбе с нефтью коагулятор, разбрызгивая его с самолетов он заставляет нефть оседать на дно. На дне нефть будут поедать бактерии очень долго. Существуют исследования на эту тему отечественных приморских экологов.
Применялись и другие средства – сбор нефти с поверхности, когда с самолета разбрызгивают дисперсанты; сжигание нефти на месте выхода из воды. Такая работа может выполняться, если волнение моря не более трех баллов. Мини-подлодки обрезали часть вертикальной трубы, которая шла к буровой платформе, и установили на нее клапан. Это остановило один источник течи, осталось еще два.
Проверка новой технологии по доставке дисперсантов на дно к месту течи нефти дает эффект, но потребуется дальнейший анализ, насколько это эффективно.
Продолжается бурение новой скважины которая будет разгрузочной или пломбирующей (в зависимости от обстоятельств) старую скважину с помощью цемента, но для этого потребуется не менее трех месяцев.
Колокол по сбору нефти под водой и подачи ее трубопроводами на танкер на поверхности был успешно установлен. На глубинах 1500 метров раньше такого никогда не производилось.
Одна из версий катастрофы – скважина не была надлежаще запломбирована цементом, что привело к прорыву газов и пожару. Скважина была пробурена, запломбирована для использования в будущем, а платформа собиралась переходить на другое место бурения, когда случилась авария. - Президент США Барак Обама приказал приостановить бурение на всех 33 глубоководных платформах в американском секторе Мексиканского залива. Он также продлил мораторий на новое глубоководное бурение как минимум на шесть месяцев. Кроме того, были отложены аукционы на участки на шельфе Аляски и Виргинии, что ставит вопросы о будущем офшорной добычи нефти в США. Рынок нефти будет дорожать, так как объем добычи нефти уменьшится. Добыча и поставки нефти будут компенсированы за счет традиционных районов добычи.
- Соединенные Штаты Америки получили предложения помощи в ликвидации разлива нефти в Мексиканском заливе от 13 стран и ООН.
ВР обратилась к командиру российского глубоководного аппарата «Мир-1» Анатолию Сагалевичу с предложением совместно поработать над ликвидацией катастрофы в Мексиканском заливе. - Особое внимание следует уделять проектам освоения глубоководных нефтяных месторождений, прорабатывать возможные сценарии аварийных ситуаций, даже маловероятных, оценивать ущерб от них и разрабатывать адекватные меры по ликвидации аварий, особенно в катастрофических ситуациях.
- Покрывать убытки должны все вместе – сами нефтяные компании, страховые компании и государство.
Страховщики США на сегодняшний день оценивают ущерб от катастрофы в Мексиканском заливе в 20 млрд долларов.
МИКРО-БИОЛОГИЧЕСКИЕ МЕТОДЫ ДЛЯ БОРЬБЫ С ПОСЛЕДСТВИЯМИ АВАРИИ
В.М. МАКСИМОВд.т.н., заместитель генерального директора по науке
ИПНГ РАН
vmaks@ipng.ru
Проект освоения шельфа российских морей постоянно корректируется как с точки зрения экологической, так и промышленной и социальной безопасности. Очень тщательно разрабатывались проекты освоения сахалинского шельфа. Проект освоения Штокмановского месторождения корректировался шесть раз (вне связи с событиями в Мексиканском заливе) и, думаю, что это не последний вариант проекта.
Ситуация в Мексиканском заливе вышла за рамки одной страны, она приняла глобальный, международный характер. И в это должны вмешаться международные организации.
Насколько известно из СМИ, руководство компании BP отклонило помощь других стран (в том числе России) в ликвидации аварии. Все операции проводятся в закрытом режиме. Известные методы глушения фонтанирующих скважин на суше не имеют опыта апробации на море на больших глубинах. Предложенное BP бурение двух новых скважин для локализации аварий теоретически может дать положительный результат (при условии ювелирно точной трассировки).
После прекращения утечки нефти возникнет проблема борьбы с крупномасштабной экологической катастрофой, восстановления морских и прибрежных экосистем, временные рамки которой трудно спрогнозировать.
Существуют разнообразные механические, химические и биологические методы очистки морей и морских водоемов от нефти. Химические методы не всегда эффективны, а иногда могут нанести вред морской биоте. Имеется множество различных абсорбентов на углеродной и углеводородной основе, а также коагулянты. Среди них можно выбрать наиболее эффективные для масштабов аварии в Мексиканском заливе при условии прекращения утечки нефти и локализации пятна загрязнения. Наиболее предпочтительными представляются технологии микробиологической направленности.
Микробиологические методы основаны на использовании отдельных штаммов или микроорганизмов. Они могут быть полезны, когда имеются тонкие пленки загрязнения. При этом возможны большие потери микроорганизмов в толще воды. Наиболее эффективный метод, не имеющий аналогов в мировой практике – «Биотемпоскрин», разработан в Институте проблем нефти и газа РАН. Этот реагент не токсичен, и образуемый продукт взаимодействия с нефтью включается в пищевую цепочку биоценоза морей и океанов, т. е. он экологически чист. В производстве «Биотемпоскрина» используются 14 штаммов микроорганизмов, выделенных из природных морских водоемов, не являющихся патогенными. Технология запатентована и прошла промышленную апробацию. Возможность применения данной технологии в Мексиканском заливе так же, как и любой другой, требует предварительной информации о составе нефти и свойствах морской воды в данном регионе.
НУЖНЫ НОВЫЕ ТЕХНОЛОГИИ БОРЬБЫ С НЕУПРАВЛЯЕМЫМИ НЕФТЕГАЗО-ПРОЯВЛЕНИЯМИ
А.С. ПОВАЛИХИНд.т.н., директор департамента
ООО «Интеллект Дриллинг Сервисиз»
povalihin@ids-corp.ru
Неуправляемое фонтанирование из скважины пластового флюида является тяжелой аварией, которая наносит серьезный вред окружающей среде. Уже на начальном этапе планом аварийных работ с целью сокращения времени ликвидации таких аварий и снижения рисков предусматривается применение всех реально осуществимых способов. Поэтому параллельно с работами через устье производят бурение одной или двух так называемых противофонтанных скважин, как это было при проведении работ по ликвидации неуправляемых нефтегазопроявлений из скважин №11 Уртабулак (Узбекистан), №14 Майская, №45 Котур-Тепе (Туркмения), №4 Етым-Таг(Афганистан), №9 Кумжа (республика Коми), №10 Матвеевская (Украина), №55 Харасавейская (п-ов Ямал), которые осуществлялись советскими специалистами в 1963 – 1886 гг.
В настоящее время в Мексиканском заливе бурятся противофонтанные скважины, через которые путем соединения со стволом аварийной скважины или через призабойную зону пласта можно будет воздействовать на работу аварийной скважины. Параллельно, с целью минимизации негативного влияния на окружающую среду, реализуются технические решения, которые в спешном порядке были разработаны специально для скважины на платформе Deepwater Horizon.
Весь ход работ по ликвидации аварии в Мексиканском заливе свидетельствует о том, что для морских месторождений нефти и газа еще не разработана достаточно эффективная технология ликвидации нефтегазовых фонтанов через устье скважины в ситуациях, осложненных разрушением бурового и устьевого оборудования.
Таким образом, для снижения негативного воздействия нефти и газа на окружающую среду при строительстве скважин на морском шельфе необходимо наряду с совершенствованием существующих технических решений по безопасному бурению и эксплуатации скважин, разработать технологию и комплекс технических средств для ликвидации неуправляемого нефтегазопроявления через устье скважины, что позволит существенно сократить срок ликвидации аварий, аналогичных Deepwater Horizon. Особенно актуальна данная проблема для северных морей, где имеются высокие риски повреждения морского основания ледяными полями.
«ГЛУБОКО-ВОДНЫЙ ЧЕРНОБЫЛЬ»
А.С. ИВАНОВк.э.н., доцент, ученый секретарь
Всероссийский научно-исследовательский конъюнктурный институт
asvniki@rambler.ru
Столь трагичны были начальные страницы Повести о нефтяниках Каспия.
С тех пор масштабы и сферы вторжения в природную среду многократно возросли.
В 5-ом вопросе заключается ответ на причины катастрофы в Мексиканском заливе: технология бурения и добычи (стимулируемая доходностью) развивалась быстрее средств безопасности и техники ликвидации аварий на море. В результате на платформе ВР случилось нечто вроде «глубоководного Чернобыля», не поддающегося усмирению на полуторакилометровой глубине и перерастающего в экологическую катастрофу.
В свете этого должны быть серьезным образом скорректированы проекты и программы освоения морских шельфов, поскольку необходима разработка более совершенных дистанционных систем управления, страховочных дубль-систем и т. д.
Напомним, что после катастрофы танкера «Эксон Валдиз» у берегов Аляски в марте 1989 г., когда вытекло около 40 тыс. тонн нефти с загрязнением 800 км побережья, – Конгресс США принял специальный «Закон о нефтяном загрязнении», вводивший ряд превентивных мер. В нынешних обстоятельствах Президент США Б. Обама ввел временный мораторий на проведение разведочных работ на шельфе, а к восстановительным работам были привлечены армейские подразделения и службы береговой охраны. Учитывая это, в наших условиях, наверное, необходима отсрочка в реализации шельфовых программ для:
- технологического совершенствования безопасности шельфовых разработок;
- принятия новых технических стандартов;
- введения законодательных мер по контролю за соблюдением повышенных технических и экологических требований.
Ущерб от современных техногенных катастроф многопланов, достигает столь огромных значений, что даже страхование может оказаться недостаточным. Разумеется, ответственные корпорации – операторы должны нести основную ответственность. По аварии 1989 г. компания «Экссон» затратила более 2 млрд долл. на аварийно-спасательные работы и порядка 1 млрд долл. – на восстановление экосистем.
Что касается бурения наклонных скважин для погашения напора нефти или перекрытия ствола, – то в России был положительный опыт в этом направлении, равно как и применение глубоководных аппаратов «Мир», которыми предлагал воспользоваться известный постановщик фильма «Титаник» Кэмэрон. Однако «Бритиш петролеум» предпочла опираться на «собственные силы».
Кстати, к востоку от Ньюфаундленда, как раз на злополучной «айсберговой магистрали», находятся две канадские добывающие платформы (давшие второе экономическое дыхание когда-то бедной провинции). Плавучая платформа «Терра Нова» при наплыве айсберга приостанавливает добычу и отплывает в сторону. А стоящая на опорах «Хиберния» рассчитана на «операбельное восстановление» после столкновения с айсбергом массой до 5,4 млн тонн (но не больше).Организована служба по мониторингу и отбуксировке наплывающих айсбергов (тремя судами с канатами длиной в 1200 м и толщиной 20 см). На это расходуется около 10 млн долл. ежегодно. Но ситуация может выйти из-под контроля при 30-метровых штормовых волнах.
По свидетельству газеты«Уолл-стрит джорнел», почти десятилетие назад экологи предупреждали о неизмеримой пагубности крупных разливов нефти в случае повреждений подводных конструкций добычи или транспортировки.
ВЕРОЯТНЫ КОРРЕКТИРОВКИ ТРЕБОВАНИЙ ЭКОБЕЗОПАСНОСТИ ДЛЯ ШЕЛЬФОВЫХ ПРОЕКТОВ
С. ЧЕСТНЫЙдиректор представительства компании GS-Hydro в России
Sergei.Chestny@gshydro.com
- Думаю, что более вероятна корректировка этих программ в сторону повышения (обеспечения) экологической безопасности и повышения соответствующих требований к техническому оснащению средств добычи.
- Не являюсь экспертом в этой области. Если анализировать СМИ, то выход достаточно логичный, хотя и очень долгосрочный, но все другие меры пока не сработали.
- Если исходить из того, что причина катастрофы – не сработавший превентор, то уроки достаточно типичные: соотвествующая проверка, тестирование, освидетельствование подобного и прочего оборудования. Если все это было сделано в должном объеме, то потребуется пересмотр этих норм и процедур в сторону исключения попадания неисправного механизма на объект.
- Уверен, есть соответствующая юридическая база, описывающая распределения ответственности между данными игроками. Но, рассуждая как обыватель, могу сказать, что если нефтяная компания выполнила все требования государства по безопасности и техническому оснащению, то вина в должной мере ложится на государство. Если требования не были выполнены, то опять вопрос: почему государство пропустило эти пробелы? В любых раскладах государство не может быть в стороне, но в первом случае его ответственность максимальна. Страховые компании должны отвечать в рамках своих обязательств по договорам
МОРАТОРИЙ УСПОКОИТ ОБЩЕСТВЕННОСТЬ, А АВАРИЯ ПРОСТО ЗАБУДЕТСЯ
В.И. БАЛАБАк.т.н., доцент
РГУ нефти и газа имени И.М. Губкина
balaba@gubkin.ru
- Эти проекты являются долгосрочными и экологическая катастрофа в Мексиканском заливе существенного влияния на их реализацию не окажет. Альтернативы природным углеводородам пока нет, тем более в отечественной сырьевой экономике. Психологическое воздействие катастрофы после ликвидации фонтанирующей скважины быстро пойдет на убыль, как это было в случае Чернобыльской катастрофы. Политические, экономические и иные спекуляции, прикрываемые ссылками на катастрофу, были, есть и будут.
- В компании ВР работают высокопрофессиональные специалисты и принимаемые ими решения, несмотря на промашку с загидрачивающимся куполом, являются обоснованными. Более того, только они обладают фактической информацией, а давать какие-либо рекомендации лишь на основании сообщений СМИ (существуют различные версии произошедшего и происходящего) считаю нецелесообразным. Что касается наклонных перехватывающих скважин для разгрузки или задавливания фонтанирующей скважины, то этот способ известен, неоднократно применялся, эффективен и, очень надеюсь, даст положительный результат и в этом случае.
- Понятно, что цель этого решения – успокоить общественность, поскольку в течение моратория профилактические работы с целью повышения безопасности работ на остановленных объектах не заявлены. Рынок нефти живет своей жизнью. Возможны спекулятивные колебания стоимости нефти, которые, как известно, происходят и после менее значимых событий. Определяющим является не мораторий, а то, как быстро ликвидируют фонтанирующую скважину.
- О предложениях по восстановлению контроля над скважиной мне ничего не известно. Еще раз повторю, что ВР обладает необходимыми технологиями и имеет все возможности привлечь для решения этой проблемы необходимые ресурсы. Помощь нужна для экологической реабилитации Мексиканского залива и побережья, загрязненных нефтью, в связи с большим масштабом загрязнения. Такая помощь уже оказывается.
- О политиках говорить не буду, иногда их умозаключения трудно поддаются осмыслению. Что касается специалистов нефтегазового дела, то в первую очередь им нужно обратить внимание на совершенствование безопасности буровой технологической системы, прежде всего, повышение надежности ее глубоководной части.
Следует также предусматривать наличие в районе ведения работ глубоководных средств ликвидации аварий. Нельзя полностью полагаться на дистанционно управляемые подводные роботы, полагая их полными аналогами техники, используемой для ликвидации неуправляемых фонтанов на суше. Перечень глубоководных средств ликвидации аварий должен определяться на основе анализа сценариев возможных аварий. Видимо, в данном случае возможность возникновения неуправляемого фонтана не была учтена. Поэтому колокол пришлось изготавливать в спешке, а технология его применения не была отработана на моделях. Результат – упущенное время и катастрофическое загрязнение окружающей среды. - Убытки подсчитывают после ликвидации аварии, и самый эффективный способ их компенсации – страхование. Важно другое – наличие финансовых и материальных резервов на случай возникновения аварии. Обеспечить такие резервы (затраты ВР уже составили около 3 млрд долл.) маломощная компания не может. Отсюда вывод –освоение морских месторождений – дело транснациональных компаний и международных консорциумов. Государство же должно регламентировать и контролировать эту деятельность, находясь, в свою очередь, под гражданским контролем, так как если государство живет на нефтяные деньги, то оно не может быть эффективным регулятором.
ФИНСКИЙ ОПЫТ МОГ БЫ ПРИГОДИТЬСЯ
Н. КИЛЬДИШОВвице-президент
«Ламор Корпорэйшн Аб»
nikolai.kildishov@lamor.com
- Должны быть скорректированы проекты с учетом увеличения инвестиций в технологии ликвидации аварий на море, в обеспечении превентивных мер и необходимых ресурсов для обеспечения безопасности в случае возникновения аварийных разливов нефти.
- На наш взгляд, BP делает все возможное для ликвидации аварии. На данный момент уже накоплен большой опыт ЛАРН, но прецедентов аварии такого масштаба, как в Мексиканском заливе, в мировой практике нет. Поэтому, естественно, это глобальная задача, и к поиску путей локализации аварии должен быть подключен передовой фронт науки и производства. Наша компания «Ламор Корпорэйшн Аб» (Lamor Corporation Ab), Финляндия, является мировым лидером производства и поставок оборудования ЛАРН. «Ламор» также активно участвует в операциях ЛАРН в Мексиканском заливе.
- Безусловно, в подобных катастрофах необходимо тесное взаимодействие всех сторон: государственных структур, нефтяных и транспортных компаний, производителей оборудования, страховых компаний. При решении вопроса о том, кому покрывать убытки при возникновении аварий подобного рода, полезно было бы позаимствовать практику, сложившуюся в Финляндии. Здесь все предприятия и компании, связанные каким-либо образом с переработкой нефти, ее перевозками и пр., обязаны перечислять с каждой тонны нефти определенную плату в специальный фонд, созданный для обеспечения безопасности в случае возникновения аварийных разливов нефти. На средства этого фонда приобретается и обновляется оборудование ЛАРН и проводится обучение.